— Извините меня, ваше великолепное полковничество, милорд фон Ягер, — сказал Скорцени, наполняя свой голос густым сахарным сиропом, — не будете ли вы так милостивы и благосклонны, чтобы удостоить вашего покорного и послушного слугу кратчайшим отрезком вашего драгоценнейшего времени?

Ругаясь, Ягер поднялся на ноги.

— Знаешь, Скорцени, а мне больше понравилось: «Тащи сюда свой тощий зад».

Штандартенфюрер СС хмыкнул.

— Я так и думал. Идем. Прогуляемся немного.

Это означало, что у Скорцени есть новость и он не хочет, чтобы ее услышал кто-то еще. И она предположительно означает, что где-то должен разверзнуться очередной ад, причем, скорее всего, прямо здесь. Почти плачущим голосом Ягер протянул:

— А мне так нравилось перемирие.

— Жизнь трудна, — сказал Скорцени, — и наша работа состоит в том, чтобы делать ее еще труднее — для ящеров. Твой полк ведь все еще силен, правда? Как скоро вы можете быть готовы врезать нашим чешуйчатым приятелям в рыло?

— Мы отправили примерно половину «пантер» в ремонтный центр для восстановления, — ответил Ягер. — Топливопроводы, новые люки для башен, прокладки топливных помп… Мы воспользовались перемирием, чтобы заменить все, что успеем, но поскольку оно продлилось, мы стали ремонтировать все остальное. Никто не говорил мне, что оно будет нарушено.

— Я тебе говорю, — сказал эсэсовец. — Сколько времени нужно группе, чтобы выйти на полную боевую готовность? Вам ведь нужны эти «пантеры», так ведь?

— Да, пожалуй, — ответил Ягер. — Они вернутся через десять дней — или через неделю, если кто-то, умеющий раздавать затрещины, навалится на ремонтников.

Скорцени закусил губу.

— Доннерветтер! Если я насяду на них как следует — как думаешь, за пять дней танки вернутся на фронт? Это мой крайний срок, и у меня нет возможности нарушить его. Если к этому времени «пантер» здесь не будет, ты, старик, двинешься без них.

— Двинусь — куда? — спросил Ягер. — Почему ты мне приказываешь? В смысле почему ты, а не командир дивизии?

— Потому что я получаю приказы от фюрера и от рейхсфюрера СС, а не от генерал-майора в жестяной каске, командующего ничтожным корпусом, — самодовольно ответил Скорцени. — Вот что произойдет, как только вы будете готовы выступить, а артиллеристы займутся своим делом: я взорву Лодзь к чертовой матери, а вы — и все остальные — наброситесь на ящеров, которые будут стараться понять, что произошло. Другими словами, война возобновляется.

Ягер подумал, попало ли его сообщение евреям в Лодзи? Если так, интересно, смогли они отыскать бомбу, которую эсэсовец спрятал где-то там? И главное: