— Говори про себя, — ответил призрак. — Не нужно, чтобы кто-то нас услышал… раньше времени Я почувствую твои мысли. Я друг, и пока этого достаточно.

— Ну, говори… друг.

— Скоро вам предстоит битва с магами.

— Да, с этой… Конгрегацией, — зачем-то уточнил полковник.

— Так вот, слушай и запоминай, от этого зависит победа и ваша жизнь… и не только ваша. Внимательно смотрите, и когда увидите сиреневые проблески, не наводите туда свое оружие. И как только стена исчезнет, бейте, не жалея стрел, но не туда, где сиреневые проблески — там ваши друзья. Запомнил?

— Дождаться исчезновения стены, и стрелять по ним из всех видов оружия, не жалея боеприпасов, но не бить по лиловым огням, — пробормотал несколько обескураженный Дерюгин. — А какой стены?

— Увидишь, — покачал головой пришелец. — Передай то, что я сказал, своим ассаардарам и магам с шаманами. И еще — на задней стене твоей палатки будет доказательство того, что это тебе не приснилось. Пусть кто-то из знающих посмотрит. Все…

И полковник вновь провалился в серую мглу.

Как только сознание вернулось к нему, он опрометью выскочил из палатки и остановился как вкопанный. На ней было отпечатано фотографически точное изображение — портрет самого Константина Андреевича Дерюгина.

— Вот уроды! — почему-то выругался он. — Чуть со страху не умер!

Возможно, Дерюгин не был бы так груб, если бы знал, как трудно было подчиненным Эйгахала Аэтта найти «зеркальника» среди чужаков.

Но растерянность и злость почти сразу исчезли — следовало бежать и докладывать.

Еще не четко осознав сказанное, он отлично понял его смысл — на той стороне имеются предатели, тьфу, союзники, и они готовы по какой-то причине помочь им, Особой Группе Войск.

— До них пять лиг, — сообщил Ринагар.

— Вы готовы? — осведомился Аэтт.

— Да, экселенц, — ответили оба помощника.

— Младшие предупреждены?

— Да, Полог будет поднят сразу же, как только…

— Тогда приступим?

Эйгахал закрыл глаза, усилием воли вошел в Верхний Мир, произнес про себя лишь несколько слов, и тут же вышел обратно.