Просека чуть изогнулась и вышла из леса к дороге. Кирилл продолжал бежать по кромке зарослей, видя перед собой отчетливые следы колес в пыли. Уже не оставалось никаких сил, прохладный воздух рвал легкие. В какой-то момент Кириллу показалось, что он слышит, как впереди гудит двигатель, и он собрал остатки воли, чтобы бежать чуть быстрее.

Это действительно был двигатель, и не один. Под углом к дороге по полю мчались, подпрыгивая, три мотоцикла. Они остановились прямо на пути Кирилла, он узнал промзаводскую пехоту — на каждом мотоцикле сидело по двое.

Кирилл остановился, с шумом хватая легкими воздух. Его тянуло сесть на землю и долго-долго не вставать, пока не пройдет боль в мышцах.

— Поршня ловишь? — крикнул Рваный, перекрывая треск мотоцикла.

Кирилл кивнул.

— Мы видели, джип проехал. Помочь?

— Лучше Дрыну… — выдохнул Кирилл. — Дрыну помогите. Там двое против него…

— Двое?! — свирепо сверкнул глазами Бивень.

— Прыгай ко мне, — кивнул Кириллу Шерсть, спихивая Бивня с сиденья. Тот моментально перебрался третьим к Рваному. — Сейчас догоним Поршня, разберем вопросы…

Мотоцикл высоко подпрыгивал на ухабах, но именно сейчас Кирилл до конца понял смысл выражения «Лучше плохо ехать, чем хорошо бежать». Он сидел, держась за ременную петлю, и силы возвращались. Он хотел только, чтобы Шерсть гнал мотоцикл побыстрее.

Вскоре рубчатые следы джипа свернули с дороги в лес, и Кирилл испугался, что потеряет Поршня. Но терять было уже негде. Проскочив между деревьями полсотни метров, мотоцикл снова вылетел на просеку. Здесь стоял ветхий забытый монтажниками вагончик, над ним возвышалась мачта ЛЭП. Рядом с вагончиком уткнулся носом в кусты серый джип.

Шерсть тормознул, с ухмылкой обернулся к Кириллу.

— Я ж говорил…

Поршень слишком поздно понял, что означал треск мотоцикла за деревьями. Он метался по поляне и паниковал: не было Пакли, не было шлема, не было даже оставшихся животных-уродов. Надо было рвать когти, но рядом с вагончиком уже тарахтел мотоцикл, и с него спрыгивал разъяренный Кирилл.

У Поршня был мизерный шанс, но он решил им воспользоваться. Обежав кусты, он рванул к своему джипу, дернул дверцу, но замешкался на секунду.

Этой секунды хватило, чтоб Кирилл крепко взял его за волосы и припечатал лбом о стойку кабины. Поршень свалился, закрывая голову руками, его беспомощная поза, казалось, молила: вот он я весь, сдаюсь, раскаиваюсь, только не трогайте…

Кирилл занес было над ним каблук, но в последний момент передумал.

— Присмотри за ним, — попросил он у Шерсти, а затем вошел в вагончик.