– Как ты думаешь, что будет утром? – наконец была прервана пауза.

Голос земляшки, нарушившей молчание, заставил Брикенса вздрогнуть и снова насторожить уши. Но странное ощущение не исчезло, наоборот, усилилось.

– Утро, – сказал зем.

– Я не об этом.

– А я о том. Нет смысла сейчас тратить силы на переживания, которые только предполагаешь.

– Холодно здесь. – Девушка свернулась клубком и вся сжалась. Будто только сейчас ощутила холод.

– Иди ко мне, вместе нам будет теплей.

«Наконец-то, – подумал Брикенс. – Если самец и самка эрсеров остаются наедине, рано или поздно они обязательно начнут совокупляться. Интересно пронаблюдать вживую, как они это делают».

Но надеялся он совершенно напрасно. Самка с самцом легли спина к спине, и через некоторое время уши Брикенса уловили негромкое похрапывание и ритмичное посапывание.

И вдруг исчезло дурацкое ощущение, что за ним тоже кто-то наблюдает. Живое записывающее устройство, впервые в жизни почувствовавшее себя объектом наблюдения, подивилось странным глюкам и тоже решило поспать.

Яркое утреннее солнце медленно поднималось над горизонтом, освещая маленькое окошко. Его теплые лучи, пробивающиеся сквозь прутья решетки, ложились квадратными серыми пятнами на стены и потолок каменного мешка. Лежащая в углу груда грязной соломы, уже с полцикла служившая постелью всем посетителям этого минус «пятизвездочного» отеля, зашевелилась. Весь облепленный соломой, словно мехом, и оттого окончательно уподобясь дикому зверю, эрсер зевнул, потянулся и сел. Его женщина неподвижно сидела напротив, возле стены. Ее широко открытые глаза, устремленные в никуда, ничего не выражали своим тусклым, стеклянным взглядом, и казались искусственными, посторонними на напряженном и сосредоточенном лице.

– И-ир… – позвал зем тихонько.

Женщина не пошевелилась. Не очнулась она и после второго оклика. И только после третьего резко вздрогнула, и лицо ее приобрело осмысленный вид.

– Да что с тобой такое? Я уже третий раз тебя окликаю, а ты все сидишь как статуя и не слышишь. Перед заварушкой на «Дельте» ты вела себя точно так же, да и после взрыва космопорта на тебя опять нашло. Ведешь себя как комп зависший, а может, и правда у тебя в голове вирус какой-нибудь завелся?

Женщина не ответила. По ее лицу пробежала тень. Она улыбнулась, но вовсе не радостно, а скорее с горечью, как будто хотела сказать этой гримасой: «Да что ты можешь понять вообще!»

– Опять сквозь стену на звезды смотрела? – озабоченно проговорил эрсер. – Тебе не кажется, что это не…

Неожиданно с улицы донесся нарастающий звук, похожий на слитный рев болельщиков стадиона, когда точно направленная пластиковая сфера, миновав зазевавшегося привратника, влетает в отвор улавливающего экрана. Пленники повскакивали со своих мест и прильнули к оконной решетке. По широкой улице в направлении мэрии двигалась толпа. Люди свистели, пищали и что-то громко выкрикивали. Навстречу им двигались стройные шеренги боевых отрядов. Вооруженные до зубов гвардейцы остановились, рассредоточились по всей ширине дороги, включили силовые щиты и приготовились отражать атаку. Послышалось невнятное бубнение мегафона, требующего немедленно разойтись. Следующее сообщение уже предлагало сдаться, но это только разъярило толпу. Люди, ослепленные гневом, в бешенстве ринулись на подручных мэра. В гвардейцев полетели камни, пустые баллоны из-под напитков и самодельные взрывные устройства. Боевики незамедлительно открыли огонь. Толпа шарахнулась назад, но путь к отступлению был уже отрезан. Основные силы мэрской гвардии подошли с тыла и теперь стреляли в спины.