И в этот миг огни начали гаснуть.

На расстоянии это выглядело, как взмах гигантской незримой руки. Вооруженная широкой кистью маляра, но несущая не игру веселых красок, а непроглядную тьму, рука прошлась по улицам и кварталам — и выключились цепочки фонарей, мигнув, исчезли окна, пробежав быстрой лентой, тьма укутала здания, растворила их в себе.

Игнат охнул, выругался.

— Спокойно, подполковник, — сцепив зубы, выдохнул Михаил и включил дальний свет. — Только одна подстанция. Сейчас врубят аварийную. Смотри, в Строгине все о'кей.

И верно, слева позади, за темным массивом Серебряного Бора можно было рассмотреть отдельные огоньки. «Чероки» въехал в жилые кварталы, фонари вновь загорелись фиолетовым накалом, вспыхнули окна и витрины. Напуганные, люди вновь заспешили по своим вечерним делам.

— Ну вот.

Движение оставалось свободным. Михаил то притормаживал, то прибавлял скорости — из-за плотного встречного потока, что очень часто выбивался на правую полосу.

— Бегут… Кто может — спасается. Что ж, все верно. Кто может.

Развернувшись у Кунцева, они попали на проспект Гречко, где едва не наткнулись на хвост бесконечной — насколько это можно было рассмотреть вперед — колонны бронетранспортеров. Эти двигались в город. Невзирая на снежок, люки были открыты, из них торчали головы мальчишек в черных шлемах со слезящимися от ветра глазами. Михаил пошел на обгон, благо тут места хватало. Появление бронетехники могло удивить его лишь постольку поскольку. Оно укладывалось в схему. Не его схему, не его логику — логику этого Мира. Даже конкретней — этой части Мира.

Об Игнате такого не скажешь. — Что… что это? Почему? Откуда?

— Да, да, вы правы. Действительно — откуда? Как же так? Что ж такое? Таманская дивизия вошла бы по Ленинградскому шоссе. Непорядок. Ай-яй-яй!.. Что вы хотите, Игнат, — продолжал он, отбросив шутовской тон, — большая заварушка — это ли не время сведения всех и всяческих счетов? По-вашему, конец света пройдет без сучка без задоринки, недаром репетировали не единожды за последние десять лет? Так это вам не стальная «дер гроссе Дойчланд» — ди эрсте колонне марширт, ди цвайне колонне марширт. Русский мальчик, помните, как немецкому сказал? «А у нас занятнее!» Могли у министра обороны сдать нервы? Да у кого помельче — у командующего сухопутными войсками, у комдива, когда его третьим «ударом» шарахнуло.

Справа, через силуэты БТР, мелькнули окна последнего высокого длинного корпуса на углу Давыдовской, протяженного, как океанский лайнер. Следовал километровый отрезок с лесом и старыми садами по сторонам. Под одним из фонарей расположилась частная лавочка «Автозапчасти». Ее владельцы — двое крупных парней — стояли возле своего стенда с флягами и полиэтиленовыми бутылями, стопой покрышек, баллонами с автолаками. Они смотрели на проходящую технику.