И замер, ожидая свершения чего-то ужасного, готовый в любое мгновение отскочить, подпрыгнуть, развернуться на месте и броситься с криками наутёк.

Ничего не произошло… Мир вокруг не изменился, не трансформировался в необузданного зверя и не кинулся Кафыху на грудь, выдирая ему с хрящами гортань, утробно рыча и чавкая, давясь размочаленными внутренностями. Камень не распахнул коварно своих недр и не увлёк его в себя, не всосал, как сом добычу. Не сдавил в своих бездушных объятиях…

Позабывший, было, обо всём на свете охотник, что замер настороженно, встрепенулся и полез за пазуху. Вспомнил нечто важное. Там, многие поколения согреваемый теплом людских сердец, покоился, как и завещал Хаара, маленький предмет. Та «шишка» неведомого металла, что, в виде платы за возможность «ездить» на шее временного владельца, согревала того в морозы и холодила ему грудь в зной. И к которой Кафых привык так же, как и столетия назад его предок Тынух. Как и все старшие рода после него. Словно стала она частью самого Кафыха. Напоенная досыта многими биениями сердец, убаюканная далёкими шумами водопадов жизненных сил, что слушала она в людях целые столетия. Будто сладко и невинно дремал «амулет» до сего момента. И вдруг словно сорвался с цепи. Гулкими ударами изнутри самого себя отозвался на соприкосновение Хранилища с веществом камня. Задрожал и стал стремительно нагреваться, да так, что наново перепуганный Кафых в один момент сорвал его с груди, едва не отбросив далеко от себя. Вовремя спохватился, чуть не выронив святыню на тусклую черноту «помоста». Сжал зубы и забубнил про себя песнь для Пра. Страх несколько сжался и разочарованно отступил. Приободрённый человек облегчённо вздохнул, опустив напряжённые руки и зажав в них предмет, решив закончить процесс как можно быстрее, однако не отступая от однажды предписанного действа. От пронесённого сквозь время знаний ритуала. Посидел на коленях несколько секунд, словно собираясь с силами, которые действительно стремительно таяли с того самого момента, как свершилось восхождение на камень. Кое-как уняв мгновенно возникшую в руках трясучку, он быстро поднёс «шишку» к навершию Хранилища и по возможности ровно совместил их…

…В воздухе едва уловимо загудело. Так, только куда тише, гудят толстые провода, сонно висящие на высоких железных столбах, что не раз видел Кафых крепко стоящими на четырёх сильных своих ногах среди глухой тайги. Внезапно «яйцо» и «амулет» едва заметно засветились, как в самый первый момент рассвета неуловимо светлеет окружающий мир. Озадаченный охотник не сразу сообразил, — испугаться ли ему снова или уже удивиться, как неожиданно в возникшем призрачном свете заметил, что место совмещения двух предметов стало оплавляться, мелко вибрировать. И через несколько мгновений Хранилище начало медленно «проваливаться» под оседающей в него "шишкой", — плавно, но неустанно вбирая, втягивая её в себя. Металл словно тёк внутрь «яйца», что посветлело будто от удовольствия, заглатывая туда свою новую составляющую. И сперва понемногу, а потом всё ярче и ярче, стала выбиваться из места слияния тонкая полоска мертвенно-красного света…