«Пока не знаешь… Я все же надеюсь…»

Я тяжело вздохнула. Покачала головой.

«Эти годы пролетели, как одна минута! Мне так тяжело, Пабло… Я так надеялась, что после войны наступит мирное время! Но эти бандиты… Они — как саранча! Не успеваем мы разбить одну банду, как на ее месте появляются еще две, три. И они терзают нас исподтишка, в самых наших слабых местах.»

«Знаю. Устаешь до обмороков… И в них — часть моей вины…»

«Ты тут ни при чем! Что-то случилось с моей энергоматрицей. Какие-то гормональные сбои. Надеюсь, лекарство Александра Маркова мне поможет. По крайней мере, если что — быстро приводит меня в чувство. Так что это просто совпадение, Пабло, что я тогда…»

«Не думаю. Ты очень устала, залечивая мне рану… А я ведь поймал болт в первом залпе. До сих пор не пойму, почему я остался жив.»

«Но я ведь вовремя успела!»

«Не знаю… Я почти сразу же потерял сознание — рана была смертельной. И я в последний миг почувствовал такое умиротворение…»

«Так бывает, когда люди переживают клиническую смерть. Уж я — то знаю.»

«Да, конечно. И все же, как ты меня спасла — ума не приложу… Парни сказали мне тогда, что бой длился почти двадцать минут… Не вовремя я все это затеял. И… Я не сержусь на тебя за то, что ты сказала мне — «нет». Cовсем не сержусь.»

«Нет, что-то еще. Что тебя беспокоит еще?»

Пабло вздохнул.

«Этот щеголь-немец. И твой гость, этот инопланетник, Дэниел. Я вижу, как они на тебя смотрят, когда ты не видишь их взгляда. Чувствую Ракетчиком их мысли о тебе. Оба к тебе неровно дышат, и меня это беспокоит. И если бы только они…»

«Спасибо, что предупредил, но что-то ко мне очень многие в последнее время неровно дышат. Хотя, Дэниел… Да, он произвел на меня впечатление. Он сделал невозможное. То, для чего требуется огромная смелость. Но… Пабло, я ведь c Дэниелом знакома всего пару дней!»

Пабло сокрушенно покачал головой.

«Иногда хватает пары минут, Света. Иногда — пары мгновений! Ты действительно ничего не знаешь о любви. Это — великое чудо! Оно не поддается никаким обьяснениям! Ты поймешь это только тогда, когда полюбишь.»

«Извини, Пабло. Дэниел… мне действительно нравится. Он — хороший человек. Ты ведь знаешь меня, Пабло. Знаешь, как трудно мне ошибиться, невольно читая чужие мысли… Дэниел — удивительный человек. И он знает, что такое — настоящая дружба. Надеюсь, что вы тоже станете друзьями. Прошу тебя, Пабло — по крайней мере, дай ему шанс!»

«Хорошо…» — Пабло даже не пытался смягчить свои чувства.

Я невольно нахмурилась — ох уж эта испанская ревность.

«А насчет Ханса не переживай — он не в моем вкусе. Даже близко — не в моем. Не люблю торговцев. В моем вкусе — только Воины. Смелые, храбрые — такие, на чье плечо можно положиться. Такие, как наши ребята из гарнизона. Каждый, кто не отвечает этим стандартам, для меня не существует. Это вы воспитали меня так, избаловали меня своей доблестью. Сделали из маленькой соплячки энерговоина-ветерана. Так что насчет этих маменькиных сынков из Лос Анжелеса тоже не переживай. И… Пабло…»