Оба молчали. Володя долго собирался с мыслями и силами, не зная, с чего начать. Первые фразы выходили кривыми, бескостными, как текучие формы на подпорках с картин Дали. Потом пошло легче.

Володя говорил тихо, но эмоционально. Словно переживая заново последний месяц жизни. Говоря о магии, подкрепил слова парой эффектных фокусов, чтобы разом похоронить все сомнения. Зажег на ладони живой огонек – настоящий, не иллюзию, и отвел девушке глаза, сделал себя невидимым.

Он рассказал ей все. Не потому, что она могла помочь. И не потому, что не пытался уберечь ее от неприятностей. Здесь было другое. Ей нужно было понимание ситуации, чтобы легче было ему доверять. Ему нужно было ее доверие.

То, что Володя говорил ей сейчас, переводило их отношения на новый уровень. Или ставило на них жирный крест.

Когда он закончил, она уже не собиралась. На диване лежал битком набитый чемодан, а Оля стояла возле шкафа, сложив руки внизу живота, и с болью и ужасом смотрела на него.

Володя опустил взгляд. Ему казалось, что он зря затеял все это. Что ни одна современная девушка не воспримет такое. И даже Оля, которая его любит, укажет ему сейчас на дверь или закатит истерику, а потом начнет раскладывать вещи по местам, костеря его последними словами.

На краю зрения что-то мелькнуло. Володя не хотел поворачиваться, не хотел смотреть, как вещи возвращаются на полки шкафа. Хоть и знал уже совершенно точно, что она вынимает из чемодана то, что недавно туда положила.

Он не видел, как она плачет. Ольга вышла из комнаты. Володя поднял глаза на чемодан, из которого в самом деле вытряхнули половину вещей.

«Вот и все», – пронеслось в голове.

Володя тяжело поднялся с дивана, чувствуя, как внутри снова рушится что-то важное. Падает какая-то опора, одна из тех, на которых стоит его душа. И с каждой рухнувшей опорой душа эта держится все слабее, норовя сорваться и улететь вниз, в черную холодную бездну.

Ольга вошла тихо, всхлипнула, утерла рукавом слезы. Бросила на пол спортивную сумку.

– Господи, Вовка, сказал бы сразу. А я тут собираюсь, как в кругосветное путешествие, – сказала, удерживаясь, чтобы не разреветься, и улыбнулась вымученно.

Володя притянул ее к себе, обнял изо всех сил и поцеловал в макушку. Она уткнулась ему в грудь, все еще всхлипывая. А он зажмурился, чувствуя, что и сам сейчас расплачется, только от счастья, что есть рядом Человек. Друг, любовница, жена.

В последнем он больше не сомневался.

* * *

Передвигаться на своих двоих по городу Володя не рискнул. Вызвал такси. Повторные сборы были недолгими. Оля быстро и толково набила сумку. Делала это как человек, готовящийся уходить на войну.