— А ты?

— У меня несколько ушибов и палец сломан. Был. — Руслан чуть понизил голос, но потом, словно спохватившись, вернулся к прежней деловитой интонации: — Я прикинул, что шансов у нас нет... Если вы с ними не переговорите. А так... Шкворню нужны бумаги и все, что собрал художник.

— Шкворень рядом? — спросил Руслан.

— Да. Передать ему трубку?

— Давай, — Влад повернулся к Крохе спиной.

Теперь его сторожили уже пятеро, не считая Крохи и снайпера в машине.

— Да?

Влад вздрогнул, услышав этот голос, желудок судорожно сжался, и в горле разом пересохло.

Он надеялся, что уже никогда не услышит таких интонаций.

— Ты хотел со мной поговорить, Шкворень, — Влад смог сказать фразу ровно, без хрипоты. — Ты забрал моих друзей...

— А ты забрал то, что принадлежит мне.

— Не тебе, а...

— Мне. Теперь — мне.

— И что следует из этого? — спросил Влад.

— Я могу их отпустить. Мне и ты, собственно, не нужен. Мне нужны... Ну, ты понял...

— И ты от меня отстанешь? — Влад даже не пытался скрыть иронию. — Вот так возьмешь и отпустишь?

— А почему нет? Если ты в течение сорока восьми часов исчезнешь из города...

— Это мой город, — сказал Влад.

— Это мой город, — ответил Шкворень. — Я здесь живу уже больше ста лет.

— Сука, — сказал Влад.