Эх, Алике, Алике. Бедная, доверчивая девчонка… Где же ты видела, чтобы за добро отплачивали добром?

— Стоп, Алике, — повторил Стас, семеня рядом. Похлопал ее по задней ножище, пока Алике совсем остановилась.

— Молодец… Роммель!

Алике вздрогнула — то ли от возгласа, то ли от крысиной морды, вынырнувшей из дождя у нее под ногами.

— Один взвод туда, другой туда. — Стас махнул рукой вправо и влево от Алике. — А ты, девочка, на колени… Вниз, Алике, вниз. Молодец.

Теперь, когда Алике покорно опустилась в холодную грязь на колени, можно было дотянуться до секвенсора.

Две широкие кевлариновые полосы удерживали его на спине топотушки.

Стас расстегнул ближний карабин. Получилось со второй попытки. Руки дрожали. То ли от усталости, то ли от этого рева, все приближающегося и приближающегося…

Спокойно, спокойно! Не обращать на него внимания. Именно потому, что он близко, не обращать. Нельзя терять время на мандраж и ошибки.

Из темноты и дождя полезли крысы, стекаясь в живые лужицы. Алике вздрогнула, дернулась в сторону — и Стас тут же обхватил тяжелую ногу, удерживая.

— Спокойно, красавица, спокойно. Не дрожи… Подумаешь, крысы… Ну да, крысы. Но они ручные. Нежные и доверчивые, прямо как ты…

Крысы серыми ручейками стекались в два шевелящихся озерца. Одно слева от Алике, второе справа.

— Первая рота!

Стас вытянул конец полосы на всю длину, метров на пять, и швырнул его в правое озерцо.

— Взять! Держать, но не тянуть!

Десятки мордочек вцепились в полосу. Она натянулась, но пока несильно. Только чтобы не сматывалась в ящичек на боку амортизатора.

Стас обошел Алике, вытянул из ящичка второй конец, бросил налево:

— Вторая, взять! Приняли? Первая, вторая, вперед! Тянуть!

Поодиночке крысы не такие уж и сильные. Как гены не модифицируй, а выше законов матушки-природы не прыгнешь. Слишком сильно усовершенствовать мышцы невозможно. Не только потому, что на это будет уходить слишком много энергии и крысам придется питаться, как слонам.

Нет, тут другое. Все дело в белковой структуре мышц. Коэффициент полезного действия невозможно поднять слишком высоко. А значит, чем сильнее мышцы, тем больше тепла рассеивается при их работе. Только ведь это не электродвигатель, чтобы держать нагрев в десятки градусов без потерь работоспособности.