Саша присвистнул:

— Ничего себе! И как?..

— А так. Сказал же — не получил. И не знаю ничего.

— Но живой же до сих пор?!

— А это ничего не значит. Поверь.

— И как Рат допустил тебя?..

— А никак. Он тоже этого не знает. Я его убедил, что гомик.

Все трое прыснули, а потом не выдержали и расхохотались в голос. Но быстро прекратили смеяться: уж больно неестественно и жутко звучал тут, в этом месте, смех.

— А убеждал как?

— Словами, успокойтесь. Он только сказал, чтоб я не приставал ни к кому, и все.

— Как, встали?

— Встали…

И они разошлись.

И опять какие-то подсобки, закутки, боковые ответвления… Паутина и пыль… И непонятно, ходил тут кто или нет…

На косынку, валяющуюся у стены, он сначала не обратил внимания: Крис никогда не закрывала голову, и этот кусок ткани у него никаким образом с ней не ассоциировался. Саша уже прошел было мимо, когда вспомнил: там, в коридоре Резиденции, у нее на голове был платок!..

Присмотревшись повнимательнее, он увидел, что тут, у стены кто-то прополз, а потом свернул в боковое ответвление. Крис… Она неподвижно сидела тут, рядом, прислонившись к стене. Живая… Живая!

Саша облегченно вздохнул…

* * *

«Как же мне дотащить-то тебя, Крис? Хотя бы до мужиков?» Ничего… Дотащит. Справится!