– Прояснишь, – сухо кивнул юноша. – Поможем. Но… Как ты сюда попал, я уже знаю – ничего не скажешь, ловко. Вот только одного не могу понять, уважаемый, как ты обратно-то выбираться будешь? Охрана здесь, знаешь, трехглазые, а их не подкупишь!

– И на трехглазых есть управа… Ну, ты давай, давай, рассказывай…

– Расскажу, сказал уже… – Мафон недоверчиво прищурился, отчего узкое, словно припорошенное известковой пылью лицо его стало походить на бесстрастную физиономию китайца. – Сначала спрошу?

– Спроси. – Тихомиров пожал плечами. – За спрос денег не возьму.

– Ты, уважаемый, к нам надолго?

– Как пойдет! Ну, думаю, недели за две-три управлюсь.

Юноша явно обрадовался, но быстро опустил глаза и удивленно хмыкнул:

– Свалишь? Прямо вот так – на волю?

– Хм… на волю… На воле сейчас, сам знаешь, та же зона!

– Это уж точно…

– Ты, если помочь надо, с хозяином, там что уладить, не стесняйся – обращайся, чем смогу – помогу, – бессовестно блефовал Максим.

Три недели – это он такой крайний срок выбрал, памятуя, что дольше здесь никто из взрослых не задерживался… точнее, не заживался.

– Может быть, и обращусь, уважаемый, – кивнул Мафон.

Выглядел он сейчас более-менее довольным – неожиданный гость уже не представлял собой непонятку.

– Ты мне на эти пару недель «крышу» сделай, – немного помолчав, попросил Максим. – Ну, здесь ведь, наверное, пахать надо, а я не пахарь! Пусть мужики пашут.

– Сделаем, – заверил хозяин барака. – Об этом не беспокойся.

– А ты обо мне не тревожься – в твои дела я не собираюсь лезть. Вот если что непонятно будет – спрошу.

– Спрашивай, – неожиданно улыбнулся Мафон. – Ответим.

***

Вечером, уже после отбоя, в честь важного гостя накрыли стол – рыбные консервы: сайра, лещ, кильки в томатном соусе, не черствый еще хлеб, огурцы… разведенный водой спирт!