– Ха, Микол! И над ним люди есть… То есть нелюди.

– Трехглазые?

– Да при чем тут трехглазые? Трехглазые – это так… в общем-то такие же попавшиеся, как и мы… Есть и еще сволочи… Черт! – Девчонка словно опомнилась. – Чего это я с тобой разболталась?

– Да ну… что ты такое сказала-то?

– У нас и за меньшее язычок могут отрезать. Кстати, в самом прямом смысле.

– Ну, не хочешь говорить, так не рассказывай…

Тихомиров снова закурил, прикрыл глаза, соображая: знала ли Ника об Олесе? Конечно, знала, тогда, раньше, Макс сам же ей и рассказывал… так, между делом. Мол, была такая… Не особенно-то Ника и интересовалась всякими, там, бывшими тихомировскими любовницами, больно надо! Ну, знала, конечно, что была когда-то такая Олеся… даже имени, скорее всего, не помнила, тем более – не видела никогда, да и не искала встречи.

Значит, в этом смысле…

– О чем думаешь? – Ника ласково погладила Максима по груди. – О нашей случайной встрече?

Молодой человек кивнул:

– О ней. Вот ведь бывает же так!

– Да уж, и не говори.

– А ты… – Максим осекся. – Можно спросить?

– Да спрашивай. – Девушка пожала плечами. – Не захочу, так ведь и не отвечу.

– Ты часто так вот… мужиков выбираешь? Нет, не думай, я не с целью обидеть, любопытно просто.

Мужики – это была Вероникина тема! Такие разговоры она обожала… в основном, конечно, с подругами… но и с бывшим любовником – почему б на любимую тему не поболтать?

– Экий ты любопытный… Сигареты подай… Спасибо. Так вот, о мужиках – люблю я вас, гадов, что уж тут говорить. Кстати, я и с девчонками пробовала… здесь уже. Не очень-то понравилось, но, как говорят, на безрыбье и рак рыба. А мужиков – да… Их иногда мне приводят! В барак, а чаще всего – сюда. Вот как тебя! – Девушка с вызовом посмотрела любовнику в глаза. Да, я еще погляжу, повыбираю. Почему б нет? Коль есть возможность.

– Значит, уважают тут тебя?

– Сама всего добилась! Начинала как все… шлюхой и чернорабочей на кирпичах.

Чернорабочей… шлюхой… значит, что же, и Олеся вот так…