Вацлав остановился.
Смерил агента взглядом, – как смотрят на дерево, обычное и скучное, на какое и глядеть-то не стоит.
– Боюсь, вы не понимаете, о чем просите,
Он сделал упор на слове «агент».
– Сначала вы должны доказать, что достойны нашего доверия.
Мэддокс начал терять терпение.
Такое случалось редко. Но сейчас он был готов взорваться.
«Это место и впрямь меняет меня», – с тревогой подумал Мэддокс.
Ему вспомнились слова Рейгодора, – о том, что душа человека тоже может стать уродливой и гнилой, как зомби.
– Я устранил для вас Саттона, – бросил Мэддокс. – Нарушил все правила. Если об этом узнает мое начальство, – меня не просто лишат значка. Я попаду в тюрьму. Этого мало?
– Мало, – отвечал Вацлав. – Вот в чем ваша слабость. Опасность для всех одна; но я рискую во имя Господа, и готов принять любую судьбу. А вы… будете трястись от страха до самой смерти, – ибо не знаете ничего Истинного.
Мэддокс качнулся на носках.
– Вы сказали, я встречусь с Рейгодором. Если нет, нам не о чем больше говорить.
Он повернулся и зашагал к машине.
– И еще, – бросил Мэддокс через плечо. – Саттона вы больше не увидите.
Тихий смех Вацлава заставил его обернуться.
– Думаю, вы недооцениваете силу веры, агент Мэддокс…
Два дерантора подошли к багажнику его джипа.
Открыли, и выволокли наружу Саттона.