Столкновение запомнилось ослепительной вспышкой — безупречным, застывшим в кристальной своей красоте мигом. Танец солнца на стали. Вражеский клинок встретил жесткий металл пистолета, вспыхнул искрами, соскользнул. Руку до самой шеи пронзило болью. Тело Тимура по инерции прошло вперед, повернулось. Поднялась свободная рука.

Всадила тонкий шип когайто сквозь пластину шлема. Точно в основание затылка.

Запястье сковало дрожью и болью от загружаемого объема информации: профиль советника Ватари был далеко не легким. Тимур пошатнулся. Отступил на шаг.

Очнулся.

И к собственному своему удивлению обнаружил, что все еще жив.

Окружающая действительность постепенно вновь обретала значимость и краски. Время возобновило свой бег. Железный Неко позволил телу приемного своего деда упасть на полированные доски. Заметив, что стало вокруг подозрительно тихо, оглянулся.

Кохаку, прекратив шумные атаки, стоял в облике янтарного самурая. Смотрел на них. Даже сквозь непроницаемую маску ощущалось его удивление.

Тимур бледно улыбнулся:

— Если вы желаете попасть на тот берег, высокородный владыка, вам придется все же перейти по мосту. Точнее попытаться.

— Благодарю вас, советник, — сдержанно поклонился князь. — Я все же повременю.

Тимур нахмурился. Что-то было не так.

Застыл в горле вдруг отвердевший воздух.

Один — отвлекает внимание.

Повернулся на каблуках, сорвался прочь, назад. Еще не покинув моста, отдал деревянным планкам команду на полное самоуничтожение.

Второй — связывает боем.

Оттолкнулся от рассыпающихся под ногами балок, в прыжке вспыхнул ярко-алым. Взвился в небо огненным ясным соколом. Полетел кометой яростной над зачарованными лугами, над дикими горькими травами.

Назад.

Обратно.