Я киваю.

– Хреново, – говорю. – И это мягко сказано. Джип с припасами сожгли эти твари под Туапсе. И еще у меня есть раненые.

Он кивнул:

– Я понимаю. Их осмотрит наш врач. Я распоряжусь. Вас и господина посла мы ждем на ужин к нам в штабную столовую, остальных покормят прямо во дворе. На воздухе сейчас тепло, и я не думаю, что ваши люди будут испытывать какие-либо неудобства. Что-то еще?

Смешной…

– Да, – улыбаюсь, невольно. – Сортир и умывальник.

– О! Все это есть во дворе…

Я наконец решаюсь.

– И еще, Ивар, – мне очень хочется курить, но я пока что терплю. – Нам надо похоронить наших товарищей. Некоторые тела уже разлагаются.

Он склонил голову в знак уважения.

– У нас здесь есть… небольшое захоронение. Прямо за блокпостом. Те, кто там лежат, – настоящие герои. Там есть место еще для одной братской могилы.

– Для двух.

– Простите?

– Для двух, – наклоняю голову. – Среди погибших – моя жена.

Он судорожно сглотнул.

– Еще раз простите, – кивает. – Да. Для двух.

Когда я уже уходил, он меня еще раз окликнул:

– Простите, Егор… Вы… Ваш внешний облик мне кого-то очень напоминает…

Я усмехнулся.

– Вашего Князя, Ивар, – вздыхаю. – Именно его я вам, простите, напоминаю. Как бы я ни относился к этой бросившей меня в детстве сволочи, – он все-таки мой отец.