В распоряжении Тоценко не оказалось артиллерии, кроме зенитной. Две 45-мм батареи были сразу отправлены на рубежи обороны, в том числе на прикрытие батальона ХВБ, батарея трёхдюймовых спарок была задействована на товарной станции, ещё одна 45-мм батарея осталась прикрывать центр города и госпиталь, как последний артиллерийский резерв и на случай бомбардировки или прорыва в город.

— Поручик Масканин, — продиктовал Максим одному из штабных офицеров Тоценко, когда очередь записываемых в сводную роту дошла до него. — Командир шестнадцатой роты седьмого егерского вольногорского полка.

— Следующий, — произнёс штабной, отложив офицерскую книжку к стопке других.

Масканин покинул очередь, направившись к штабелю снарядных ящиков. В пакгаузе витал затхлый дух. Кучкующиеся офицеры и вольнопёры курили, что-то тихо обсуждали, спорили. Поручик выбрал место посвободнее, рядом находилась только одна группка — шестеро вольноопределяющихся в шинелях с шевронами 732-го пехотного полка. Стянув шапку, он прошёлся пятернёй по волосам и невольно стал слушать разговор вольнопёров. Чистопогонные вспоминали кто и где погиб, какие-то незнакомые населённые пункты, непонятные для постороннего слушателя события. Потом вольнопёр с сержантскими лычками начал травить байки из окопной и тыловой жизни, кто-то вспомнил случай из детства. Так прошло около четверти часа.

— Поручик! Подойдите, — обратился вышедший из-за дальних штабелей майор.

Подойдя, Масканин козырнул и застыл в ожидании. Майор оказался молодым, наверное даже ровесником. Надушен одеколоном, новенькая чистенькая шинель, начищенные сапоги, не затёртые золотые погоны со скрещенными пушечками. Так и хотелось сравнить его со штабной крысой, не из злобы, а от одного только вида. Но… Он был без правой руки. Это не редкость среди штабных и комендантских, многие из которых списаны с передовой по увечью или тяжёлому ранению. Да и будь у него рука цела, сидел бы он, артиллерист — бог войны, в тылу?

— Майор Кудряшов, — представился офицер, ответив на приветствие Масканина левой рукой. — Замначтыл Лютенбургского гарнизона. Как адъютант полковника Тоценко, заодно курирую организационно-мобилизационные мероприятия.

Воинское приветствие левой рукой глаза не резало. Устав это позволял. Таких, как этот майор, уже к концу первого года войны в тылах появлялось всё больше и больше.

— Формируется пулемётная команда, — сообщил майор. — Личный состав на половину офицерский. Нужен толковый командир… Вы как? Возьмётесь?

— Благодарю за доверие, — улыбнулся Максим. — Чем обязан таким вниманием?