…очень неприятно вышло. Знак же четко показывает, что дорога раздвояется… ёперный, понимаешь, театр.

Тут Лекса словно ледяной водой окатили: он понял, что тело-то свое чувствует, но владеть им не в состоянии. Пока что он… то есть оно, тело, просто расслабилось в кресле — слава Девятнадцати, не совсем расслабилось, сфинктеры держат и сердце бьется, — а вот что будет потом…

— Связь установить не удалось, — сказал он. — Придется идти дальше.

Да, мой господин. Да. Да.

Лекс бросил думать о своем бренном теле и расправил плечи лапифа.

…где же тут вход… ага вижу (тут он настороженно прислушался к собственным мыслям: собственные они или уже заемные? ни Эмпузы не разберешь… будем считать, что свои)… а посмотрим-ка на этот вопрос шире.

Не зря.

Вход на нижние этажи виделся ему как широкий зеленоватый колодец… да, еще лестница, подъемник, на котором можно вроде бы и на танке спускаться… интересная штука… а вот в самом углу распределительного кессона виднелся черный провал, который вел страшно глубоко… и далеко.

…ага, это и есть предбанник Зала Быстрых Машин… что интересно, при строительстве здания его не обнаружили… ну, конечно, неактивная среда не позволяла ни увидеть, ни пройти, а сейчас уже можно, мы и воспользуемся — но немного попозже… но хороши все-таки эти Изначальные…

Лекс понимал, что топчется на месте, что время уходит, церийцы наверняка выслали сюда крупные силы, а Марсию просто так не достанешь… но он замер, рассматривая черный провал, и терзался любопытством и сомнениями: все это он помнил, видел в детстве… или во сне, или же просто представил себе — и вот, пожалуйста: все наяву.

Он осознал — это было как вспышка, — что сеть, поддерживающая лапифов, слоями проникает в разные части прошлого и будущего, как в пространстве, так (банальность? ну и ладно) и во времени. Сеть саму тоже кто-то придумал, и эта данность тяжелой плитой висла на ногах, ноги были туда впаяны и влиты, но он никогда не считался льстецом, и поэтому от жестокого груза ничем не воняло… Лекс продолжал брести по колено в крови, но это не считалось почему-то зазорным.

Фериаты его не слышали. Они просто терпеливо ждали, и их, доверившихся, нельзя было обмануть. Как и Марсию — она ему тоже доверилась. Поэтому Лекс с трудом оторвал мысленный взор от черного проема и обратился к зеленоватому: подождут Машины, пока подождут… так, хорошо, все видно… вперед.

Механизм тяжелой двери-люка был хитроумно спрятан, но его не заблокировали — очевидно, просто не успели. Лекс, как давеча, вырастил световод, запустил его в замок, и через восемь секунд крышка с натужным воем отъехала в сторону.