Голос женщины так сильно изменился, что Маляренко поднял на неё глаза.

» Волнуется. Интересно, почему»

— Не делай этого! Тебя казнят. За это — казнят.

» За это?»

Иван понял, что он чего-то не понял. Женщина, стоявшая над ним, явно имела ввиду нечто другое. Не то, о чём думал Ваня.

— А хочешь, — Ольга вдруг рухнула на колени, — не пойдём ТУДА? А? Давай в Новоград, или к нам, в Лесозаводск. Я не знаю, откуда ты, но… мы найдём, где спрятаться! Не делай этого, Ваня, пожалей себя!

Расслабон исчез, как дым на ветру. Ольга говорила о серьёзных, очень серьёзных вещах — Маляренко это чувствовал шкурой. Но спросить напрямую он не мог, потому что тогда новости о» жирной» группе из прошлого, одиноко сидевшей на острове посреди моря, моментально расползутся по всему Причерноморью.

— Иди. Рули.

Иван цедил сквозь зубы, а глаза его стали… никакими. Мёртвыми. Олю отнесло на два метра назад.

» Убьёт. Сейчас убьёт!»

— Иди. Рули.

Женщина встала, отвернулась, всхлипнула и тоненьким голоском попросила.

— Не делай этого, Ваня. Послушай меня. И… я. Тебе. Пригожусь.

Маляренко закрыл глаза и лениво сплюнул через губу.

— Уйди.

» Пригожусь» говоришь? Завтра утром — Крым. Если ночью эта Мата Хари лесозаводского разлива припрётся меня ублажать — выкину её за борт»

Ваня решил, как он будет действовать, зевнул и, завернувшись в шкуру, заснул.

Ольга не пришла.