Карлик застонал от наслаждения. Даже в его похрюкиваниях и причмокиваниях Отто слышал ритм недавней песни.

— Думаю, дело не в твоей брезгливости, — внезапно подал голос Флавий. Откусив приличный кусок и тщательно его прожевав, он продолжил: — Ты просто не поверил, что я и в самом деле о тебе побеспокоился. Я прав?

— О чём ты всё время напеваешь? — спросил Отто.

— О тебе, — немедленно отозвался Флавий. — О твоём мире. Твоя женщина сказала, что вы пришли снизу, это правда?

— Это не моя женщина.

— Из её слов следовало другое. И каково там? Туда много наших ушло, — он чуть подумал, потом с удивлением добавил: — Да почти все!

Отто перевёл взгляд на дышащую зноем степь: жёлтая трава, с редкими красными и голубыми пятнами неизвестных цветов, и ослепительное голубое небо.

— Побереги глаза, — подал голос гном, — мы далеко ушли, они нас не скоро нагонят.

"Если двигаться без остановок, то к вечеру достигнем подножия гор, — подумал Отто. — Главное — не останавливаться. Ворота под левым рогом…"

— У вас там все такие разговорчивые? Прямо рта не даёшь открыть! Эй! Я к тебе, между прочим, обращаюсь!

— А ты не обращайся, — посоветовал ему Отто.

— Я тебя раскусил, — заявил Флавий.

Разделавшись с первым насекомым, он немедленно приступил ко второму.

— Сейчас ты действуешь по программе "в тылу врага среди враждебно настроенного населения…"

Отто внимательно посмотрел на гнома:

— И что дальше?

— Странный ты, — ответил Флавий. — Но понятный. Все твои решения ясны на тысячу лет вперёд. Солдат! Я знаю, что такое армия. Два огромных недостатка…

— Только два? — усмехнулся Отто.

Малыш вдруг показался занимательным собеседником.

— Недостатков не счесть, — важно поправился Флавий. — Но тебе аршинными гвоздями в башку забиты два: сила и приказ. Вместо слова — сила, вместо совести — приказ.