– Когда первый рубеж падет, нашу армию уже ничто не остановит. Люди не смогут оправиться после поражения этой ночи, – уверенно произнес Невин и тотчас понял, что просто старается убедить себя в этом.

– Без сомнения, – спокойно сказал Эртанор, – как только наши воины проникнут в цитадель, Венст будет покорен.

– Ты хотел сказать «если», – бросил Невин, не скрывая горечи. Ему вдруг стало ясно, что сегодня вампирам победы, скорее всего, не видать – иначе они уже получили бы решительный перевес в этом сражении.

Эртанор пожал плечами.

– Отнюдь, – сказал он, пригибаясь, чтобы нырнуть под низкую толстую ветку, – я уверен, что мы возьмем город, но ценой огромных потерь. Только меня это не особенно радует, – добавил он так, чтобы его слышал только Невин.

– Почему? – Тот с любопытством взглянул на Оракула: что это, откровение или обычное предположение?

– Потому что, Ваше Величество, у нас не хватит воинов, чтобы удержать его, когда Железный Герцог вернется с подкреплением.

– Ты думаешь, он уцелеет? – спросил Невин резко. Мысль о том, что виновник смерти Мелиссы может ускользнуть, разозлила его, и ему вновь захотелось помчаться в город, чтобы лично принять участие в битве.

– Рано или поздно он падет от вашей руки, – ответил Эртанор уклончиво.

Невин усмехнулся этой уловке.

– Надеюсь, Железный Герцог приготовился к смерти, – сказал он, – потому что я не пощажу никого из тех, кто поднимал оружие против Бальгона.

– Если сегодня он уцелеет, то сможет сбежать из страны, – заметил Эртанор осторожно. – Он ведь чужеземец и, судя по всему, наемник. Так что, скорее всего, здесь его держит только желание обладать властью и жажда наживы.

– Он амбициозен, – возразил Невин, покачав головой. – Ему нравится побеждать.

– Но сегодня его ждет поражение.

– И, надеюсь, смерть.

– Разумеется. Но даже если он спасется, его положение изменится. Когда Венст падет, Железный Герцог уже не будет в глазах малдонцев таким уж непогрешимым. Они не будут доверять ему столь же слепо. Рано или поздно он поймет, что армия предана ему уже не так, как прежде, и тогда он испугается.

Невин невольно усмехнулся:

– Настолько, чтобы бросить свое королевство? А как же человеческая жадность? Неужели ты думаешь, он так легко отдаст то, на приобретение чего потратил столько сил?

– Мне кажется, власть над Малдонией далась ему не так уж трудно, – заметил Эртанор. – Похоже, он очень ловкий политик.

– И совершенно беспринципный, заметь.