Однако нифелимы ответили достойно. Из залитого огнями горизонта, завывая, принеслась угольно-черная ракета, размерами едва уступавшая транспортнику.

– Каменная! – вскрикнул Антон, поражаясь увиденному, когда сигара на долю секунды повисла в воздухе и с грохотом ударилась в бок исполина.

Огненный столб достиг, казалось, края стратосферы. Обугленные валуны пролетели над Аркаимом, с грохотом ударяясь в искалеченное тело равнины. Воздух наполнился хаосом языков текущего пламени, комков земли и пара. Из ноздрей Антона хлынула кровь, он видел рядом с собой зажимающего уши Ветрова, беззвучно орущего старика, окровавленного телохранителя…

Русский эмигрант был пополам перерублен тяжелым острым камнем, свалившимся ему на плечо. Еще больше валунов упало на бронетранспортеры и пехотинцев. Уцелели только двое зомбированных солдат и неведомо откуда взявшийся спецназовец Лихутова – то ли Витя, то ли Федя.

Обоняние капитулировало перед жутким смрадом и отказалось служить. Антон обнаружил, что практически ослеп из-за резкого перепада давления.

Аркаим превратился в груду обломков, среди которых возвышалась одинокая стена, прижавшиеся к ней сторожка и несколько маленьких домиков. Все покрывал бурый налет и тяжелые лепестки пепла, словно сгорел исполинский лист бумаги.

– …О…е…о… – прошамкал дед.

– Чт… – спросил Аркудов, не слыша себя.

– Повезло, блин! – заорал Лихутов, размазывая по лицу копоть и натекшую из носа кровь. – Нам невероятно повезло! Кой чёрт дернул этих идиотов использовать боеприпас из межпланетного набора?! Если бы в нас попало – жопа нам без копчика. А так броня транспортника спасла. Хорошо, что заземляющий круг Звена поглотил радиацию.

Он даже забыл про свое обычное «короче».

Битва за Аркаим вскипела с новой силой. Над полем боя зазвучало многоголосое рассерженное шипение – из-под земли поднимались чешуйчатые тела стражей. Их было так много, что казалось, будто вокруг заповедника расстелился ковер из прямоходящих змей. Едва очутившись на свободе, стражи бросились на новую группу танков, которая преодолела воронки в месте первого столкновения и подкатывалась ближе. Создания атаковали в лоб – проскакивали сквозь броню, на мгновения растворялись в ней, а затем появлялись позади машин или над танковыми башнями. По когтистым лапам на рыжий от сгоревшего топлива снег стекали ручейки еще теплой крови.

– А вот и другие наши друзья, – проговорил дедушка Сохан, поднимаясь и оглядываясь.

Из гущи сражения в дыму показались белые микроавтобусы и бронетранспортеры. Дверки открывались на ходу, в грязь выпрыгивали люди. Были они одеты по-разному: военнослужащие, обыватели, даже несколько мужчин и женщин в дорогих, явно деловых костюмах, присутствовали дамы в вечерних платьях, соболиных и норковых шубах. Впрочем, различия стерлись в момент. Прибывшие хрипло завыли, одежда разошлась по швам. Человеческие тела увеличивались, обрастали блестящей шерстью, челюсти удлинялись, головы разбухали, словно переспелые плоды. Спустя мгновение по разбомбленному полю уже бежали сотни нифелимов. Они столкнулись с аннунаками в кутерьме среди обломков и оторванных гусениц.