– Ги! Ги! – режуще крикнул Лёвка, мелькнула его ладонь – и казачонок оторвался сразу на два корпуса.

Прыжок – внизу пронеслись промоина, кусты, камни… это что? Ущелье? Нет, непохоже… Денис слился с конем, пригнулся к его шее и колотил каблуками, шепча:

– Ну, ну, ну! Мой ветер, мой сокол, ну!

Конь наддал, отвоевывая метры. Лёвка не оглядывался, но, конечно, ощущал спиной, что преследователь приближается. Он опять гикнул, встав на стременах. Прыжок, конь казачонка бросился в сторону и взвился в воздух…

Денис закусил крик зубами и дал шенкеля.

Вот она – эта пропасть. И конь уже в полете… но он – не птица.

Не хватит метра.

Метра.

Лёвка на той стороне.

А он, Денис, не допрыгнет.

Мальчишка ощутил, как тяжело ударили в землю передние копыта… а задние – повисли над пропастью. Соловый вскрикнул, заржал, вытаскивая себя на край. Денис коротко оглянулся.

Метров тридцать – и внизу два ручья облизывают алые гранитные клыки.

Жалко солового…

…Денис протянул руку и, ухватившись за ветки куста, трепыхавшегося рядом, вырвал себя из стремян и повис над пропастью. Конь заржал снова – но уже облегченно – и вымахнул на край.

Это было последнее, что видел Денис отчетливо. Потом – все смешалось.

В лицо – земля с вывернувшихся корней куста. Пальцы держат ветки – но эти ветки уже ничем не скреплены с землей, они падают, как и сам Денис.

В лицо – земля.

Земля – и плетеный ремень нагайки…

…Денис, тяжело дыша, отпустил нагайку и выпрямился. Покачнулся, но устоял. Лёвка коротким рывком руки сложил нагайку вдвое и молча смотрел на своего соперника. На верхней губе у казачонка были капли пота.

– Проиграл, – произнес Денис. Ничего другого ему в голову не пришло.