— Но я же открыто предупредил вас о нежелательности таких действий!

— А сейчас я вас открыто предупреждаю, что сделаю все, что смогу, и больше, чем смогу, чтобы добиться своего.

— Право, я вами восхищаюсь, Кирилл Андреевич. Вы воистину бесстрашный русский офицер.

— Не льстите мне, Аристарх. Просто я потерял все, ради чего стоило жить. Терять мне больше нечего. Так как мне попасть к хозяину?

— Я поспешу вас обрадовать, мой дражайший Кирилл Андреевич. Чтобы лицезреть того, кого вы изволите называть хозяином, вам не потребуется ни просьб, ни требований. Надо лишь дойти до его кабинета, да после этак изловчиться, чтоб он не сожрал вас живьем еще прежде, чем вы успеете произнести хоть слово. Признаюсь честно, как на духу… Я бы не стал даже пытаться провернуть этакое дельце. Но если вам нечего терять, так вам и карты в руки.

Аристарх хищно подмигнул Васютину, который вдруг заметил, что один глаз управляющего начал медленно увеличиваться, становясь чуть больше другого.

— А дорогу я вам покажу немедля-с. Прошу следовать за мной, отчаянный русский офицер.

Аристарх сделал театральный приглашающий жест рукой и тихонько, но не таясь, захихикал так, как могла бы смеяться пятилетняя девочка.

Они двинулись в противоположную часть супермаркета, неспешно проходя магазин наискосок. Когда, миновав пару секций, они пересекали отдел со спортивными товарами, Васютин сказал вполголоса, ни к кому не обращаясь:

— Дорога к кабинету хозяина будет вымощена провалами.

— А вот это от вас зависит, любезный, — отозвался Аристарх, который шел на полшага вперед. — Хоть вы в меня и стреляли, не желая моей смерти, я все же вам малость подсоблю, исключительно из уважения к Министерству внутренних дел. Станете глаза в пол прятать, жмуриться или бегать опрометью — из провалов лет сто не выберетесь. Там надобно широту взгляда иметь, а бегать совсем ни к чему.

— Стеллажей не будет, да? Другой принцип? — спросил Кирилл, сделав пару широких шагов и поравнявшись с управляющим.

— Да вы не беспокойтесь понапрасну. Совершенно неважно, осилите вы дорогу или нет. Будут ли ваши пустые мучения долгими или скорыми — все одно… Съест он вас, любезнейший Кирилл Андреевич. Он у нас такой лакомка!

— Это вы в иносказательном смысле?

— Я-то? Да, в иносказательном. А вот он — сожрет в самом буквальном.

— А может… все-таки приоткроете завесу тайны? Расскажите, как меня жрать-то будут… Жутко любопытно.

— Не стану портить вам впечатление, уж извините, голубчик, — пробурчал себе под нос Аристарх, уши которого стали потихоньку сморщиваться. — И так я излишне вас просветил. Довольно, пожалуй. Скажу лишь, что коли вы переступите порог того зала, куда мы с вами путь держим, выйти оттуда той же дорогой не пытайтесь. Неизвестно, что с вами приключиться может, да-с.