— Может, то и неплохо, что ушли. Плохо то, что невинные страдают, семьи рушатся. А этого мы допустить не вправе, — ответил Его Святейшество. — И церкви открыть надо. Храмы там просто необходимы, — добавил он, обращаясь к митрополиту.

— Московская патриархия уже занимается этим вопросом.

— А кто служить станет? — поинтересовался Патриарх.

— С благословления Вашего Святейшества, я и двое моих сподвижников из Троице-Сергиевой лавры.

— Благословляю вас, братия, на богоугодное дело и службу во имя веры и церкви Христовой, — перекрестил патриарх отца Алексия и митрополита. — А я завтра же первым делом буду обсуждать этот вопрос с государством, на самом высоком уровне. Нельзя нам теперь с этим медлить. Благое начинание наше оставим пока в тайне. Надежнее будет.

Гости согласно закивали.

Дойдя до конца аллеи, священники направились назад к скамейке. Патриарх сделал чуть заметный жест рукой. Тут же рядом с ним появился крупный и вместе с тем неприметный мужчина в безупречном темном костюме. Его Святейшество сказал что-то вполголоса, и тот исчез. Он появился вновь, когда патриарх прощался со своими гостями, и протянул ему небольшой бумажный конверт.

— Буду молиться за вас и за успех нашего дела. А это вам, отче, и вашим сподвижникам из Троице-Сергиевой лавры, — сказал Его Святейшество, протягивая конверт монаху. Поблагодарив патриарха и попрощавшись, митрополит и отец Алексий пошли к воротам резиденции, где их ждала машина.

Пройдя несколько шагов, монах с нетерпением распечатал конверт. В нем лежали три канонических креста на толстой черной тесьме, весьма искусно вырезанные из дерева.

— Патриарх большую честь тебе оказал, не каждому дано, — кивнув на кресты, сказал митрополит.

— Да, — кивнул Алексий.

— Берегите их.

— Да, — вновь согласился монах, убирая подарок в карман.

— Я вижу, ты и не понял ничего. Его Святейшество сам эти кресты мастерит.

— Как сам? — удивленно переспросил Алексий.

— Как? С молитвой, руками да инструментом. Сам и освящает.

ПОВЕСТВОВАНИЕ ВОСЕМЬДЕСЯТ ВТОРОЕ

ПОВЕСТВОВАНИЕ ВОСЕМЬДЕСЯТ ВТОРОЕ

Оставив арку позади, Васютин остановился, обшаривая пристальным взглядом интерьер отдела «Все для праздников и торжеств».

— Хреново дело, — пробормотал он, поняв, что эта секция супермаркета, по сути, ничем не отличается от остальных. Такие же стеллажи, напольная плитка, большие пластиковые корзины с мелким товаром. С ходу понять, как здесь работают эти чертовы провалы, было невозможно. А значит, будут сюрпризы, как и полагается на праздниках и торжествах. Он стоял перед вытянутой площадью торгового зала, словно боец перед полосой препятствий. Вот только препятствия тщательно скрывались, обещая стремительно наброситься на него исподтишка. Продолжая вглядываться в ряды стеллажей, он старался разгадать замысел, направленный против него.