— Они придут к нам, Уоллин. Мы и есть приманка. — «Я уже проделывал это. Я подставил врагу беззащитное брюхо. А потом, когда он оказался в пределах досягаемости, я убил его». — Мы постараемся сделать так, чтобы они пришли именно туда, куда нам нужно. Мы заманим их в ловушку. Мы сгоним их в одну кучу. Черт возьми, будем пихать их бульдозерами. Но мы загоним их в ловушку и перебьем.

— Бетти это не слишком понравится, сэр.

— Она крепкая старушка. Как и почти все женщины. За нее не волнуйтесь.

«Но даже самые крепкие иногда не добираются до базы».

Стройка ожила: водители, инженеры и рабочие пришли продолжать копать и разравнивать землю. Старший сержант Парри, самый опытный человек в Инженерных войсках, вскарабкался на земляной вал вместе с Ройстоном Шарлем, и они склонились над планами.

Они знали, что делать. Хоффман им был не нужен. Но ему хотелось понаблюдать за ними какое-то время, хотелось убедить себя в том, что он не напрасно тратит горючее и время, когда нужно чинить машины, строить дома и выращивать хлеб.

Если они считают, что вся эта затея — безумие, они дадут ему это понять так или иначе. Он был в этом уверен.

— А ты в детстве любил копать ямы в саду, Виктор? — По земляному валу шагал Майклсон. — Я вот любил. Один раз закопал любимый фарфоровый чайник моей матушки в качестве пиратского сокровища. Она была не в восторге.

— Если ты сейчас скажешь, что именно это побудило тебя пойти служить на флот, — ответил Хоффман, — мне придется тебе наподдать, чтобы вышибить из тебя дурь.

— Ты договорился с Прескоттом насчет того, сколько горючего потратить на раскопки?

— Он прекрасно знает, сколько я потрачу. И еще он знает, что если экономить это горючее сейчас, то, когда нам всем наступит крышка, его Имульсия уже никому не будет нужна.

— Значит, именно так ты поступил в Кузнецких Вратах.

— Именно так. Только там я не копал ям.

— В официальных отчетах я читал о минах-ловушках, но это не дало мне полной картины.

— Я не писал этих отчетов. Мой вариант почему-то не понравился командованию.

Да, этот способ среди прочего Хоффман применял во время обороны Кузнецких Врат. Точнее, не сам способ, а старый принцип: если ты боишься, что враг одолеет тебя и прорвет укрепления, сделай так, чтобы он пожалел об этом. Войти в твою крепость для него должно означать смерть.

Когда пришло время, применить этот принцип оказалось на удивление легко.

В каждом из нас живет животное, охраняющее свою территорию. Иногда его видно сразу, иногда оно скрыто настолько глубоко, что сам человек не знает о его существовании, но при защите родной земли оно заставляет и солдат, и гражданских сражаться до последнего. Хоффман знал, что его просто нужно выпустить на свободу. И мощным толчком для запуска защитного механизма является вид врагов, лезущих на твои стены.