Иван с Виктором переглянулись.

– Значит, у нас мало времени, – произнес Куликов.

Азиат окинул взглядом разложенные вещи, догадался, что к чему:

– За Холм идете? Я с вами.

– У нас только два костюма, – извиняющимся тоном произнес Иван. – Да и зачем тебе туда?

– Затем, зачем и вам, – кореец посмотрел своими черными бездонными глазами на Ивана. – От каждой истории понемногу. И костюм мне не нужен.

– Почему? – удивился Виктор. – То, что вы тогда ходили без них, так это ничего не…

– Я не планирую возвращаться, – спокойным голосом ответил Ниндзя. – Мое место там.

– Ты что, помирать собрался? – недовольно покачал головой Виктор, – С такими мыслями лучше не стоит идти.

– Ты меня не понял, Кот, – азиат улыбнулся. – Меня здесь ничто не держит. Здесь нет ответов, здесь следствия происходящего там, за Холмом. Ты был прав, когда говорил о некоем месте, в котором все началось. Я хочу попасть туда.

Виктор лишь кивнул. Что тут скажешь? У каждого свои веские мотивы идти на смерть. Для тех, кто для себя уже все решил, нет сомнений. Поэтому отговаривать и переубеждать не имеет смысла, да и незачем.

– Я рад, – хлопнул корейца по плечу Куликов. – Как бы там ни было, но твой опыт пригодится нам.

Азиат кивнул.

На сборы не ушло много времени. Пока Виктор и Иван раскладывали по рюкзакам вещи, Ниндзя завтракал. От предложенных запасов он отказался, лишь набрал воду в изогнутый кожаный бурдюк.

Оделись, придирчиво осмотрев друг друга на предмет, кто чего забыл. Уже перед самым выходом Куликов, грешным делом, подумал зайти к Кире, посмотреть на нее еще раз. Но сам себя одернул. Нечего предаваться унынию! Сейчас настрой хороший, боевой, а так лишь для сердца лишний груз. И без того не по себе от новостей, нечего накручивать.

Он уходил последним, запер дверь квартиры. Не оглядываясь, застучал каблуками по ступеням. Как и когда будет следующая возможность вернуться в этот дом, загадывать не хотелось. Можно было только надеяться. А Виктор не любил рассчитывать только на удачу.

Хмурое утро медленно раскрашивалось бледным зимним солнцем, колючий ветер обдувал лица. Ночью прошел снег, теперь он стремительно таял, стекаясь ручьями к бордюрам. В мокром асфальте отражались слепые дома и три человеческие фигуры, шагающие по улице.

Шли молча, друг за другом, выдерживая дистанцию. Впереди вышагивал Виктор с неизменной палкой в руке. Глаза из-под козырька кепки смотрят по сторонам внимательно и цепко, метр за метром сканируя дорогу впереди, окружающие дома и уходящие в стороны проулки и подворотни. Камуфляж, серо-черный рюкзак с притороченным снизу тубусом с «баклажаном». На шее неизменная винтовка, на поясе нож и пистолет. Забитый под завязку разгрузочный жилет топорщился карманами.