Глава 31

Глава 31

Ноги по щиколотку утопали в мягком, похожем на первый снег пепле. Этот черный ковер начался сразу за пустым автопарком, в котором застыли карьерные самосвалы на огромных рифленых колесах. От ворот автопарка осталась гнилая рама, машины заросли каким-то грибком.

По дороге ветер мел поземку, мелкие черные хлопья закручивались спиралями и опадали, создавая барханы и насыпи. Отчего-то пепел не разносился по окрестностям, локализовался только в районе Холма.

Вокруг стояла гнетущая тишина, прерываемая гулом обрывков проводов, тянущихся вдоль дороги по ту сторону Холма. Просмоленные столбы клонились в разные стороны подобно старым зубам, некоторые и вовсе повалились.

Ниндзя шел уверенно, сказал, что пока опасности нет. В связи с этим решили временно не надевать шлемы, чтобы зря не тратить ресурс фильтров. Единственное, что причиняло дискомфорт, – это жаркий воздух, который поднимался от земли, он сушил горло и губы.

Восхождение на Холм заняло минут пять. Черный пологий склон поднимал людей все выше и выше, дорога вела на вершину. Куликов обернулся на оставшийся позади Город.

Тот раскинулся широким блюдом, уставленным серыми каменными коробками домов. Одни стремились вверх, другие пологими монументами стелились вдоль земли. С черными пятнами мертвых окон, с изломанными силуэтами голых деревьев. И над всем этим холодным памятником человеческого безрассудства и отваги светился яркий огонек Маяка. Свет из окна Киры.

Ниндзя говорил, что эффект тем сильнее, чем дальше в центр Медузы. Не самое высокое здание в городе, Маяк, словно вырастал над остальными строениями, свет его становился ярче. Этот свет был единственным ориентиром для тех, кто уходил в Янтарные Поля.

Дорога стала горизонтальной. Ниндзя, идущий первым, остановился, поджидая остальных.

Край Холма приближался, и вот Виктор словно ступил на хребет спящего дракона, с которого открывался жутковатый вид.

Холм опоясывал карьер, от которого в сторону Города протянулась извилистая, кажущаяся сверху бездонной трещина. Из стен этой трещины торчали обломки канализационных труб и обрывки кабелей, ниже все тонуло в темноте.

Земля возле самого разлома казалась оплавленной, местами поблескивал коркой спекшийся песок. Техника, работающая в карьере и возле него, превратилась в собственные сгоревшие памятники. Расплавленные кабины, разорванные бензобаки, вплавленные в землю колеса.

Куликов присмотрелся. Ему показалось или в центре карьера лежат человеческие тела?

Он откинул крышки оптики и присмотрелся.

Судя по колебаниям воздуха, дно карьера просто кишело ловушками. Возле самого разлома, почти правильным полукругом, лежало семь уже почти разложившихся трупов в длинных плащах. Один держал в руке маленькую книгу, рядом поблескивали круглой оправой очки.