Хозяин угрюмо обматерил моих угнетательниц, раболепно кинувшихся ему в ноги, и легким пинком освободив себе путь к самолету, подошел к люку. Выглядел мужик скверно. Бледный, всклокоченный какой-то. Шерстью зарос по самые ноздри. Вся башка всклокоченная с бородой вкупе сединой густо пронизаны. На вид нескладный какой-то. Телом жилистый, узловатый. Как буратин на гвоздиках сколоченный. Ладони черные, в жилах, перетружденные. И без рукопожатий видно, что силы в тех грабках количество немереное. Гайки, поди, без ключей отвинчивает клешнями своими. Вот трясутся только они у него как с недельного бодуна…

Добыл он в кармане трубку, кисет достал, трубку в него сунул, табаком на ощупь снарядил, и прикуривать принялся. Спички ломает подряд, матерится вполголоса, а прикурить не получается у него. Невмочь ему.

– Дай сюда.

Отнял я трубу, спички отнял. Раскурил ему и вернул. Заодно сам никотинчику хапнул. Так у меня в голове заштормило, дымком синим мозги затуманив, чуть из люка не сверзился.

– Как чо вышло-то?

– Дак, так и вышло. Засранцы мои на охоту подались. Да вишь ты как нарвались-от. Старший со штуцером, как всегда… он у меня добытчик. Промысловик. Четвертый год как сам промышляет. И мелкие, Далька с Петрухой на подстраховке у него с калашами… Прикрывают… доприкрывались, матьиху…

– Обычно у нас как устроено. Один из штуцера издаля шмальнет пару-тройку антилопок или там рогача коли под выстрел встанет. А другие от всякого случая с калашами наготове берегутся. Ну а как добудут мясо, так лебедушкой в УАЗ бортовой затрелюют, и бегом домой на разделку марш-марш. Демидовск жрать любит. Моя-то на колбасу да на копченость всякую перекрутит скотинку, вот нам и денежка. В этот раз по иному вышло. Стрелили сдуру свина, давно те сюда не забредали, а те озлились, да навалились в тридесять голов. Каки уж тут автоматы. Смели, как пудру сдули. Одно хоть успели мне в рацию крикнуть. А полверсты тут, рядом, я в бурбухайку, да туда. ПКСом кого покрошил, кого погнал. Успел ребятушек выхватить, да домой немешкая. Зойка моя их давай пеленать, а я мейдейкать… а тут и ты, аки ангел с небес… Дай тебе Боже…

– Да ладно тебе. Ты б уж, конечно, мимо проехал… Лишь бы не поздно…

– Да, уж… и, главно дело, уж стопиццот раз промышляли и со мной и без меня и завсегда все чинно бывало. Хоть со свиняками, хоть с рогачами, да хоть бы и с гиеной. Та правда все больше парами, в стаи не сбивается. Свинорылы, те как раз стаей ходют. Чтоб им ни дна, ни покрышки, блядям окаянным. А тут как с цепи соскочили, всем гамузом накинулись. Раньше как, шагов за пятьсот стрельнешь из штучки и порядок. И тишь да благодать. Встрепенутся оставшиеся, отбегуть полверсты, и траву щипать или там корешки какие роют. А тут как с цепи… Как с цепи!