Винт встал. Махнув рукой ближайшему водиле, чтобы подъезжал, полез подавать груз триста. Буханки санитарные довольно высокие и грузить было довольно удобно. Из люка прямо в машину. Там доктора сразу их в работу принимали, иголками тыкали, провода к ним подключали и пытались понять, что им Катя толкует по поводу проведенных ею процедур. Но дело не затянулось. Как последнего погрузили, так они и уехали, помаргивая и повизгивая.

И остались мы на горячем еще, после дневной жары, летном поле, с интересом разглядывая аэродромные памятники архитектуры. А ничего так, для сельской местности выглядит просто по столичному. Особенно слово «Демидовск», раскрашенное неоном в российский триколор. Народ аэродромный туда-сюда шастает с видом целеустремленным и деловым. Кругом фонари горят, стоянки освещая, рулежки светятся. Все как на новый год разноцветное такое. Взяли мы ручную кладь да и пошли в аэропорт на контроль и официальные процедуры. Ну, здравствуй, Родина!

Прямо перед нами усталой походкой лениво брел высокий тощий офицер в летном комбезе. Догнал я его, хлопнул легонько по плечу и деликатно осведомился:

– Простите уважаемый, не подскажете – найдется ли в аэропорту гостиница, ночь скоротать трем усталым пут…

Офицер лениво повернулся вокруг вертикальной оси, поднял глаза, вглядываясь… и я его узнал.

– Андреев, Андрей Иванович! – скорее утвердительно, чем спрашивая, произнес я изумленно.

– Не буду отрицать… – начал он и тоже меня признал. – Лейтенант Ружейников, Виталий Николаевич! Витамин, это ты, что ли? Или не ты? Да, точно ты! Это ж сколько лет! Ты какими судьбами тут? У нас в РА служить будешь? Давай ко мне, в тяжелое звено. Я тебя инженером звена сразу возьму. Ты хоть и опездол по жизни, но руки у тебя из золота. По самую задницу, откуда они у тебя и растут. Капитана получишь сразу, не меньше, я представление напишу. Или тебя уже сосватал кто? Ты с кем прилетел?

И стали мы обниматься и хлопать друг друга по спинам и задницам. Причем все больше меня, поскольку уважал я этого человека, как не знаю кого больше, и по заднице его хлопать стеснялся. Хоть он меня и окрестил так неделикатно после достопамятного того офицерского собрания. Вследствие которого меня из рядов и выперли. За отсутствие патриотизма и нежелание правильно воспринимать политическую ситуацию в стране.

– Пошли в кабак! Такую встречу не обмыть грех великий. Посидим за водкой, расскажешь все…

– Да погоди, Иваныч, Ты вот с супругой моей познакомься… – и представил: – Екатерина Матвеевна Ружейникова-Фокаиду, будущая мать моих детей. А это у меня воспитуемый, курсант Гриша Санчес, кубинских кровей, практически член семьи, ну и наконец, позволь представить тебе Монморанси с Хиоса, сына Ареса и внука Пирата. Домашний любимец и большой пройдоха, драчун и собачий бабник. Прошу любить и жаловать!