Потом все же спать собрались. Ночь теплая была, дождя не предвиделось, так что и располагались по-простому, не мудря, просто к костру поближе. Хищников в этих краях нет давно, разве что на семейство кабанов наткнуться можно, но первые они на человека все равно не нападут. И врагов не ждем, не те края. В общем, просто легли на нарубленный кедровый лапник, укрывшись пледами, да и все.

– Покой здесь какой, – вдруг сказал князь, закинув руки за голову. – Даже думаешь иногда – зачем вообще было за этот самый трон держаться? С тех пор как умер отец, у меня не было ни единого свободного часа, пожалуй, а уж о том, чтобы приехать сюда, – и речи быть не могло.

– Если бы не княжеский титул ваш, то и этого места не было бы, – хмыкнул я. – Вот у меня охотничьего замка в горах не было. Да и позволить себе просто охотиться я не мог. Если бы свалил оленя, то мясо уже дома давно бы солил и коптил, времени не теряя.

– Верно, философия под звездами – удел праздных и богатых, – засмеялся князь негромко. – Когда не думаешь о том, что надо кормить себя… а еще и семью, может быть, то не просто легко, а еще и хочется размышлять о смысле жизни. И своем новом статусе.

– А какой он теперь, этот ваш новый статус? – решил я все же уточнить.

– А я даже не знаю. – Он развел руками, приподняв голову. – Наверное, это можно назвать ссылкой. По крайней мере, семьи тех людей, что… – он помрачнел заметно, – погибли из-за того, что сохранили мне верность, отправлены именно в ссылки. В родовые поместья и иные удаленные от столицы владения. С запретом появляться в ней. И у меня запрет. Хотя покидать это место мне не запрещено… если не учитывать тот факт, что я дал честное слово оставаться здесь до тех пор, пока мой брат не распорядится об ином… или пока он жив.

– Вам… не опасно здесь оставаться? – Я повернулся на бок, приподнявшись на локте. – Не хочу сказать ничего худого, но бывают несчастные случаи на охоте, обвалы в горах и многое другое.

– Нет, не опасаюсь. – Князь помолчал, задумавшись, затем сказал: – Мой брат – недобрый человек, беспощадный и жестокий. Но он честен по-своему. На нем много крови, но он никогда не опустится до лжи. Даже непрямой. Если он что-то хотел удержать в тайне, то просто молчал, но не лгал. Если угрожал, то именно это и имел в виду… слышал, что он послал Орбелю Второму приговор о его казни, с описанием метода. Если получится взять того в плен, то именно так все и закончится.

Я покачал головой, потом все же уточнил:

– Так я насчет вас именно…

– Вайм дал мне слово, что со мной ничего не случится. Ни при каких обстоятельствах. Даже если я подниму восстание против него. Нас всего двое в нашей кровной линии осталось, а это для него свято.