-- Задана программа выхода на орбиту, -- констатировал Вайклер. -- Наш сон сбывается, парни. Мы сомневались, что этот мир когда-либо существовал в нашем прошлом. Вот он... Спустя более двух тысяч лет. Чувства непередаваемые, да?

   Волнение экипажа было заметно в каждом движении. Сумбурные манипуляции руками, слова невпопад и полная неразбериха в мыслях. Потому как на душе произошел коллапс. Все чувства свернулись в точку. Да, чувств не осталось -- одно лишь предчувствие. Гнетущее, лишенное надежды. Вайклер надел наушники с таким выражением лица, как надевал бы на шею петлю. Стал прослушивать эфир... Радиосканеры "Безумца" отчаянно шарили в пустоте. Должны остаться хотя бы спутники. Хоть какие-то осколки былой космической эры...

   Пускай даже кусок мертвого железа, ползущий по орбите...

   -- Парни... -- Вайклер снял наушники, -- давайте не будем обманывать сами себя! Случилось что-то серьезное. И знаете...

   -- Ну, хоть что-то есть в эфире?! -- нетерпеливо спросил Джон.

   -- И знаете, какое безумие мне пришло в голову? Вдруг, это вообще не Земля? Мог произойти сбой программы, что угодно... Это, может быть, вообще не солнечная система..

   -- Вполне логично, -- подхватил мысль капитан. -- Меня зовут не Джон. Тебя -- не Эдрих. И вообще, все мы едем в обыкновенном поезде.

   -- А жы, шы пишется с буквой "ы", -- невпопад пробубнил Александр, но эту русскую поговорку все равно никто не понял.

   -- Хватит! -- капитан рявкнул, его кулак случайно задел несколько клавиш, и по экрану монитора поползли длинные скучные цифры. -- Так можно договориться до чертиков в глазах! Мы будем приземляться!

   Вайклер резко повернул голову. Черные как смоляные бечевки волосы хлестнули его по лицу. Глаза были широко распахнуты, и из них торчал похолодевший взор. Далее он задал вопрос, глупее которого ничего в мире не существовало:

   -- Куда, если не секрет?

   Планета своим синим, абсолютно безжизненным сиянием заняла собою весь главный экран. Едва различимые пятна материков ровным счетом ни о чем не говорили. Во-первых, их контрастность была сильно размыта. А во-вторых, радиосканирование давало лишь рельеф поверхности, и ничего более. Мертвая многотональная синева была тождественна смерти. Словно по всей планете кто-то пролил кровь из человеческих вен.

   -- Дай запрос на посадку, согласно инструкции!

   Вайклер не стал спорить. Он еще раз влез в наушники. Еще раз попытался вникнуть в лишенные смысла шумы вселенной. И лишний раз убедился, что лишены они не только смысла, но и последней надежды.