— А куда мы сейчас? — Девушка поправила на голове богатую боярскую шапку, и Миша невольно залюбовался своей подружкой: ладненькая, красивая, ничуть не похожая на приниженную рабу. Да уж, боярское платье ей пришлось впору, как и шапка, и сапоги, и плащ…

Немного, конечно, жаль Ирину Мирошкиничну… да уж, делать нечего, пусть немного полежит голенькой да привязанной к лавке, до утра не замерзнет — в жаровне углей хватало. В конце концов — виновата сама, просто не оставила другого выхода.

— Мы сейчас — в бега, Марьюшка, — Миша подмигнул. — У Долгого озера, на заимке, укроемся — нас там искать им и в голову не придет. Переждем, а потом — к биричу, за заступой.

— Что-то не верится мне в его заступу, — невесело усмехнулась девчонка. — Что бирич, что боярыня… ворон ворону глаз не выклюет.

Михаил рассмеялся: ну, вот он, классовый подход — в чистом виде. И ведь вполне разумно рассуждает представительница угнетенных масс! Очень даже разумно.

Прятать ее на усадьбе бирича — да кому она нужна? Скажут — беглая раба, да попросят выдать — Ермолай законов нарушать не будет, кого ради? Значит, нет места для Марьюшки на его усадьбе… А где есть? В Ладоге? В Новгороде? В Заволочье?

Ладно, сейчас главное — переждать, а там видно будет.

Лошадей пришлось бросить — вязли в грязи, к тому же быстро темнело, и кони просто-напросто переломали бы себе ноги. Свернув с зимника, беглецы укрылись от дождя под раскидистой елью. Михаил наломал лапника, на нем и улеглись, накрывшись плащом и тесно прижимаясь друг к другу.

— Милый… — прошептала Марьюшка. — Ты ведь не бросишь меня, правда?

Миша поцеловал ее в губы:

— Конечно, нет.

— Я буду тебе верной рабою.

Они так и уснули, здесь же, в ельнике, и проснулись лишь утром… от лучей яркого, бьющего прямо в глаза солнца!

Да, за ночь дождь кончился, налетевший ветер разнес, разогнал тучи, и чисто вымытые, с красно-желтой листвою, деревья засверкали, радуясь погожему дню. Над вершинами елей и сосен голубело небо, пахло мокрой травою и смолистым запахом хвои. Рядом, над головою, деловито бил в ствол дятел.

— Ну вот, — выбравшись на небольшую поляну, Михаил потянулся, прикидывая — куда же податься дальше? Для начала, вообще-то, хорошо бы было прикинуть — где они вообще есть?

Зимник утопал в грязи, в многочисленных лужах с какой-то затаенной насмешкою щурилось солнце.

— И как же мы пойдем? — подошедшая сзади Марьюшка кивнула на грязь. — Ведь утонем.

— А мы — в обход. — Михаил задумчиво осмотрелся.

Вот тут, слева — сосна с привязанным к ней лоскутком — сам же и привязывал, значит, покуда с пути не сбились, двигались правильно… Правильно — это если идти к усадьбе Мирошкиничей, к людокрадам…