Радостью наполнилось сердце Алексея. Он крикнул:

— Лютый! Спасибо! Давай теперь ты, прикрою!

И дал очередь по бэтээру, ни на что особо не надеясь, так как опозеры укрылись с противоположной стороны бронемашины.

Гусев бегал не менее быстро. Оказавшись на одном уровне с Чечелевым, он прополз разделявшее их расстояние, уместился в той же ямке, что и Студент.

Они обнялись.

— Уходим! — распорядился Гусев. — Вон, смотри, бэтээр уже разворачивается. Никак решил к нам приехать по склону. А че, у него получится. Эта махина и не по такому откосу заехать сможет.

Пригибаясь, они побежали в сторону разрушенного жилого дома — в привычное укрытие. Вслед им никто не стрелял, но слышался натужный рокот двигателя БТРа. Видимо, водитель и впрямь решил заехать по откосу наверх.

Пришлось торопиться. Парни ускорили бег. В тот самый момент, когда они нырнули в черное зево подъезда, над кромкой склона показались передние колеса и днище бронемашины, резво вынырнувшей из-за откоса.

— Успели! — выдохнул Студент. — Вовремя ты появился. А я уж думал, хана мне. Вдвоем мы остались, похоже, со всего взвода.

— Да, наверное. Не за хрен собачий положил мужиков, — процедил Гусев.

— Ладно, че ты! Мы свою задачу выполнили. Кто ж знал, что основные силы откатятся так далеко. Надо как-то к ним выбираться. Я тут в теплотрассе двух баб случайно нашел. Они живут в бомбоубежище старом. Хотел там отсидеться до ночи, а потом идти, но передумал.

Чечелев рассказал эту историю, особо упирая на то, что в подземелье света нет, бабы сидят при керосинке сутками напролет. Как они еще не свихнулись от такой жизни, непонятно.

— Слушай, Леха. Надо все же темноты ждать, — вымолвил Гусев, выслушав историю с подземельем. — К бабам мы не пойдем, а идти сейчас по поверхности очень рискованно.

Все это время он смотрел в оконный проем. Перед домом метрах в ста стоял тот самый БТР. Поднявшиеся по склону солдаты укрылись за ним.

— Да, похоже, придется, — согласился Чечелев. — Эти сволочи уезжать не собираются. Что они, тут временный пост решили поставить?

— Хрен их знает, — ответил Лютый.

— Ударился больно, когда бежал, — пожаловался Алексей, потирая локти и коленки. — Вон, даже кровь выступила через куртку, — выставил он локти на обозрение Гусеву.

— Не смеши меня, — проворчал тот. — Тут куда ни глянь — лужи крови, а он свои болячки на показ выставил. И выбрось на хрен эти скальпы! У меня уже приступы бешенства случаются, когда вижу их.