Виктор молчал секунд десять. За это время Юлия-ведьма, замирая всякий раз, когда под ее ногой хрустел сухой сучок, наконец, подобралась к своей цели и потянулась страшными руками к горлу брата. В тот же самый миг для Виктора все колебания закончились.

«Я сделаю это!»

«Не сомневался в тебе! — Голос даже не пытался скрыть сквозившего в нем удовлетворения. — А когда сделаешь, приходи сюда, ко мне, чтобы завершить свою миссию и получить заслуженную награду!»

В тот же миг Виктора окатила волна холода и жуткого страха, а еще мгновение спустя его буквально вытолкнуло из сна.

Первым, что он увидел, был красноватый металлический блеск ножа и едва заметная в ночной темноте нависшая над ним тень, а первым чувством стало ощущение крайней опасности. Инстинктивно пытаясь защититься, он выбросил одну руку вверх. На мгновение он ощутил острую боль в кисти, а затем пальцы его сомкнулись на тонком запястье руки, сжимающей туристский нож. Женской руки.

Потом он почувствовал на себе тяжесть ее тела. Она прилагала максимум усилий, чтобы высвободить руку с ножом из пальцев Виктора, а кровь из порезанной кисти капала ему на грудь и подбородок. Завязалась отчаянная борьба, но у женщины, в которой он узнал свою сестру, было более выгодное положение: навалившись на него сверху, она использовала свою тяжесть чтобы продавить нож ближе к его груди. Виктор, конечно же, был сильнее, но Юлия боролась, словно дикая кошка. В лице и руках ее не было ничего общего с тем ведьминско-мистическим обликом, что ему показал во сне узник острова. Они были вполне человеческими, только в глазах сестры плескались бешеная ярость и не менее сильный страх. Казалось, она боится и ненавидит его так, будто ей только что показали тот же самый ужастик, только с ним в главной роли.

Мысль эта заставила Виктора на мгновение ослабить хватку своих пальцев, и смертоносное лезвие приблизилось к его груди еще на пару сантиметров. Тут же мозг его заволокло багровой пеленой злобы, что придало Комольцеву дополнительных сил. Ему резким рывком удалось несколько свалить Юлию в сторону, лишив ее, тем самым, возможности давить на нож всей тяжестью. Одновременно он смог согнуть ноги в коленях и упереться ими в живот сестры. В следующий момент они сработали как разжавшаяся пружина и отбросили ее в сторону.

Однако нож она не потеряла, а, довольно удачно сгруппировавшись, перекатилась и проворно вскочила на ноги. Юлия стала медленно наступать, описывая перед собой ножом плавные дуги. Но и Виктор уже стоял на ногах, и внутри него закипала жажда убийства: перед ним уже была не сестра, а смертельный враг, жаждущий убить его, и которого, в свою очередь, хотел прикончить он. Комольцев лихорадочно искал взглядом какой-нибудь предмет, который можно было бы использовать в качестве оружия. На эту роль годился лишь один камень средней величины, лежавший метрах в трех справа от него.