С небольшим эскортом Кристиан подъехал к катапульте. Это было самое большое и мощное орудие в Александрете, и его вытягивали дольше других. Принц оказался перед отрядом в полсотни конных рыцарей. Здесь было много его знакомых. Юные дворяне, еще не дождавшиеся достойной службы, были верной военной опорой и постоянными спутниками принца.

— Если вам дороги ваши честь и жизнь, слушайте меня, верные солдаты Эрафии! — Кристиан двигался вдоль строя, объезжая всадников и выстроенных рядом с ними копейщиков. — Засевшие в крепости предатели понимают, что обречены. Они в ловушке, и это отчаяние делает их храбрыми. Мы идем в бой только по моей команде!

Было тепло и солнечно, от вчерашних туч не осталось и следа. Флаги отрядов александретского гарнизона трепетали на ветру. Кристиану все больше нравилось командовать еще не начавшимся сражением.

— Когда прозвучит рог и грифоны с воздуха обрушат на врага свою ярость, мы стоим. Потом идут лучники, работают катапульты, с лестницами идет пехота. Только когда ворота будут проломлены, мы врываемся, берем западную стену изнутри и ждем остальных для штурма внутренних укреплений и главной башни! Вам все ясно?!

— Да! Да! Слава Кристиану! Слава принцу! — закричали рыцари, и гром солдатского эха прокатился над рядами.

— С нами Велес и вся мощь его присных, не бойтесь смерти, идите и умрите с честью! — Сказав так, принц на долю секунды почувствовал себя королем. Он осадил коня, и теперь ему оставалось только ждать условного сигнала.

* * *

Рейнхард, в отличие от Кристиана, не выбирал, что взять на смертельный поединок. Он был одет в свой проверенный боевой доспех с выбитой на нем дарственной надписью: «От Короля Катберта Грифонхата». В этих латах и этим оружием он сражался с эльфами десять лет назад. За спиной висел огромный двуручный меч, которым можно было легко срубить голову лошади, кинжалы и ножи.

В то самое время, когда в шатре короля подходил к концу военный совет, Рейнхард окончил молиться в маленькой внутренней часовне. Встав с колен, трижды перекрестив сердце, он молча смотрел на алтарь Велеса. Догоравшие свечи растеклись желтоватой массой. Ни разу в своей молитве он не воззвал к силам севера, не помянул Арагон ни единым словом, хотя вся сила церкви была направлена на то, чтобы с малых лет взрастить у эрафийцев преклонение перед мощью и мудростью магов Света.

Свечи угасали, и залу заполнила сизая дымка. Утерев слезившиеся глаза, Август Рейнхард резко развернулся и вышел. Сзади захлопнулись высокие двери. Он чувствовал, что идет на дело предельно рискованное и шансов уцелеть не больше, чем один на тысячу. У королевских войск огромное преимущество в силе и технике. Отразить их натиск почти невозможно.