Он сунул дисраптер в кобуру, тоже выключил силовой щит и сложил руки в качестве ступеньки. Де Шанс поставила на нее ногу, и Линдхольм подбросил экстрасенса в дыру в потолке. Де Шанс за что-то уцепилась и начала выбираться на поверхность. Корби в свою очередь выключил силовой щит и последовал за ней тем же образом. Чужой дернулся вперед, сокрушая туннель чудовищным весом. Линдхольм хладнокровно извлек из подсумка гранату, вытащил чеку и бросил гранату в раззявленную пасть, которая рефлекторно захлопнулась. Космодесантник сгреб в кучу булыжники покрупнее, встал на них и подтянулся в отверстие. Корби и де Шанс вытащили его на улицу.

Он сразу откатился в сторону, а спустя несколько секунд донесся приглушенный рев: граната взорвалась. Из дыры фонтаном плеснула кровь вперемешку с грязью. По всей улице пошли трещины.

– Отлично сделано, Свен, – сказал Корби.

Они втроем стояли и озирались. Солнце почти уже скрылось. Город превратился в скопление каких-то форм и теней, кое-где блестели окна. Медная башня тускло вырисовывалась над окружающими зданиями меньше чем в полумиле от них. Корби передернуло от холода, и он переключил обогревательные элементы на максимум.

– Об остальных ничего не слышно, – доложил Линдхольм. – Хочется верить, что им пришлось не так туго.

Корби хмыкнул:

– Возможно, у них случился приступ здравого смысла и они смотались отсюда к черту.

– Нам нельзя останавливаться, – сказала де Шанс. – Чужие везде вокруг. Их так много, что я уже не могу сосчитать. Они знают, что мы здесь, и приближаются.

Она побежала по улице, не оглядываясь на космодесантников – идут они или нет. Бойцы обменялись кислыми улыбками и устремились за экстрасенсом. Совсем рядом позади них раздались стоны и крики преследователей, и первые непонятные создания выползли на улицу, по которой убегала группа.

А в медной башне Великое Устройство терпеливо ждало, когда придут люди.

7. Сон разума

7. Сон разума

По улицам города брели чудовища. Некоторые летели, иные копошились в земле. Порожденные безумием и бесстыдством создания устремились к медной башне. Их звал голос, которому нельзя сопротивляться. Они уже не помнили – почему, но эхо этого голоса отдавалось в них и всегда будет отдаваться. Солнце закатилось, на город упала тьма. Все новые и новые монстры просыпались от многовекового сна, и в окнах молчаливых домов вспыхивали непонятные огни. Отвратительные формы ползли и перетекали между уже неразличимыми для них строениями в давно забытом городе. Твари прожили столетия и могли прожить еще столетия, но не знали об этом. Ужас, содеянный ими с собой, загнал их в ловушку места и времени: здесь и сейчас, – и оставил в одном нескончаемом мгновении. Они не помнили, чем были прежде и чем надеялись стать. Помнило только Великое Устройство. А оно потеряло рассудок.