* * *

— Как только все это произошло, я вам сразу позвонил, товарищ майор! — закончил свой рассказ Гусь, ерзая на стуле. — А у вас телефон не отвечал! Может, у вас случилось что, товарищ майор?

Алексей Максимович имел вид человека, проведшего бессонную ночь где-то вне дома. Он был небрит, и то и дело щурил воспаленные глаза. Рубашка под пиджаком была измята. Слишком резкий аромат одеколона не перебивал запах пота, а лишь подчеркивал попытку его маскировать.

— Не лез бы ты не в свои дела, Гусев, — хмуро посоветовал майор Глазов.

Гусь поджал было губы, но тут же встряхнулся и аккуратно улыбнулся, искательно заглянув майору в лицо.

— Извините, Алексей Максимыч.

— Товарищ майор, — сухо поправил его Глазов.

— Извините, товарищ майор, — с готовностью поправился Гусь.

Несмотря на обиду, которую Саня чувствовал по отношению к майору, он очень хотел вернуть расположение последнего. После того, что случилось ночью в казарме, Гусь отчетливо понял: теперь, когда авторитет его среди сослуживцев пошатнулся, без поддержки Глазова не обойтись. Эх, как он раскаивался, что в свое время имел нахальство «превышать» предоставленные ему Алексеем Максимовичем «полномочия», чем, конечно, и подорвал доверие майора к себе. Но главное, он никак не мог понять, что за отношения появились и развиваются между особистом и проклятым Гуманоидом… Кажется, из объекта разработки Гуманоид превратился для Глазова в нечто иное…

— Все, товарищ майор, — осторожно заговорил снова Гусь. — Кончилась история этого… Василия Иванова. Поедет он теперь в госпиталь, а оттуда — в психушку… Вместе с дружком своим, Сомиком. Это ж нервный срыв у него был, понятное дело! И хорошо еще, что железяки только покрутил. А если б на людей набросился? Из части гробы грузовиками вывозили бы!

— Не срыв… — прямо посмотрев на Гуся, вполголоса проговорил Глазов.

— Что, товарищ майор?

— Не срыв, — громче проговорил Алексей Максимович. — Он не сорвался. Он сделал то, что сделал, сознательно. Хотя, безусловно, на его решение в какой-то степени повлияли те чувства, которые он в тот момент испытывал. И, судя по тому, что ты мне рассказал, Гуманоид не просчитался в результатах. Его услышали. Более того, некоторые ему поверили. А это вовсе не так мало, — казалось, договаривал Глазов уже обращаясь не к Сане, а к самому себе.

— Да какие там результаты, товарищ майор! — махнул рукой Гусь. — Чего там поверили-то! Посудачат, пошумят и забудут…

— Нет, не забудут, — сказал Алексей Максимович. — Когда случается что-то из ряда вон выходящее, что-то, способное вызвать потрясение, люди запоминают произошедшее до мельчайших деталей.