— Мне знакомо это чувство, — поддержал его Сенгтай.

— Теперь мы оба можем избавиться от цепей, что сковывают нас. Расскажи мне все о себе! Я готов слушать и, можешь быть уверен, я поверю всему, что ты скажешь, даже если это покажется невероятным!

Сенгтай ненадолго задумался, а затем ответил:

— Хорошо. Я расскажу все, но это не избавит меня от цепей. Мне никогда уже не стать тем, кем я был раньше. Я не смогу больше жить жизнью обычного человека.

— Но тебе станет хоть чуть легче, — не унимался Хантаго, — ты будешь знать, что ты не один несешь свою тайну! Я готов помочь тебе нести ее, а взамен я получу возможность свободно говорить о том, о чем раньше мне не с кем было говорить!

Наступила короткая пауза. Сенгтай думал, с чего начать свой рассказ, а Хантаго терпеливо ждал. В полутьме длинного, узкого коридора, лишь тускло горящие факелы, были свидетелями этого доверительного общения между людьми, которые были такими разными. И всё же они смогли найти то, что объединило их.

Сенгтай начал свой рассказ с гибели господина Екои. Затем он рассказал об Анайе и их недолгой любви в Таштаке. Он рассказал о том, как долго ему пришлось искать колдуна, что жил в мертвом лесу, и как он нашел его. А потом поведал Хантаго о следующих девяти годах своей жизни в пещере под Сумеречной Горой и о Даргоне. Хантаго с замиранием сердца слушал рассказ об их путешествии вглубь леса, туда, где был скрыт от взглядов разрушенный Лианос, и об истории этой древней цивилизации.

В конце Сенгтай рассказал Хантаго, как умер его учитель, а через некоторое время ему довелось испытать еще одно горе — смерть Анайи. В завершение сказанного Сенгтай вскользь упомянул о храме Черной Луны. Когда он закончил свой рассказ, сквозь узкое окно в конце коридора они увидели, как забрезжил рассвет.

Хантаго был счастлив. То, что поведал ему Сенгтай, открыло принцу глаза на многие вещи, но, главное — теперь он мог сказать смело, что все прошедшие годы он верил в чудеса не напрасно!

Хантаго предложил Сенгтаю перебраться ближе к дворцу вместе с Локаи, раз уж теперь они были официально назначены советниками, но Сенгтай скромно отказался.

— Пожалуй, будет лучше, если все останется, как было, — сказал он, улыбнувшись, — есть границы, которые лучше не переступать.

— Я не совсем понимаю тебя, — честно признался Хантаго, — но раз уж ты так хочешь, пусть всё останется как есть.

Прежде чем уйти, Сенгтай, повернувшись к Хантаго, хотел, было, его о чём-то попросить, но тот опередил его, ответив:

— Не волнуйся! Всё, что было сказано здесь, навсегда останется нашей тайной.