— Просыпайся, — услышал Врон голос лекаря и открыл глаза. Демон сидел перед ним спокойный и неподвижный.

— Очнулся? — спросил он. — Это хорошо, а то я уже начал беспокоиться. Я ухожу, больше я тебе не нужен. Я возьму с собой эту самку, она сама попросила меня об этом. Я провожу ее до людских поселений.

Врон попробовал встать, но не смог, его тело от долгого лежания на твердой поверхности покалывало мелкими иголочками.

— Это хорошо, — сказал он, голос его был хриплым. — Но когда ты успел ее уговорить?

— Ты спал целых три дня, поэтому у нас было время, — сказала девушка. — Ты метался, что-то бормотал, дергал руками и ногами, вставал и снова падал…

— Три дня! — произнес потрясенный Врон. — Почему ты меня не разбудил раньше?

Ему никто не ответил — в хижине уже никого не было, лекарь и девушка ушли. Врон снова попытался встать, на этот раз ему удалось. Было холодно, полуоткрытая дверь скрипела, раскачиваемая ветром. В очаге была только холодная зола.

Он вышел из хижины. Перед ним расстилалось все то же ровное заснеженное поле. К каменной дороге тянулись два следа — демона-лекаря и девушки. Врон вздохнул и побрел по ним.

— Три дня, — бормотал он. — Что же это было со мной? Я спал, и мой сон был каким-то кошмаром, темный шар из теней…

С каждым шагом его тело наливалось силой и теплом, скоро он побежал, продолжая бормотать:

— Они там голодные, а я никого не смог убить. Чем я их накормлю?

Он выбежал на дорогу и понесся еще быстрее, постепенно его бормотание стало тише. Бежал он быстро, а шаг его был упруг и широк…

Ласка спала, прижав к себе ребенка.

— Я ничего не нашел, — сказал он. — Прости меня. Ласка пробудилась и сонно улыбнулась.

— Ты вернулся, — прошептала она. — Тебя долго не было, и я беспокоилась, что с тобой что-то случилось.

Ребенок открыл глаза, Ласка дала ему грудь, и малыш звонко зачмокал.

— У меня есть молоко, — сказала Ласка. — Наш малыш хорошо кушает и растет. Сегодня я сварила последнее зерно, которое у нас было. Конечно, жаль, что ты не принес дичи, но мы как-нибудь справимся. Обними меня, тебя так долго не было, что я подумала, что ты погиб.

Врон обнял Ласку, она прижалась к нему, и он почувствовал на своей щеке ее слезы. Ребенок еще немного почмокал, потом затих и заснул. Врон улыбнулся и погладил Ласку по мокрой от слез щеке.

— Ты знаешь, — сказал он, — я опять изменился. Может быть, теперь мне удастся открыть проход в наш мир, и мы сможем вернуться домой.

— Это хорошо, — отозвалась Ласка. — А сейчас просто полежи со мной рядом, дай снова почувствовать тепло твоего тела…