ВЫДОХ… ВДОХ… ВЫДОХ… вдох…

Выдох.

Вдох.

Выдох…

Внезапно он очутился по пояс в ледяной воде. Задохнувшись от холода и потрясения, Габриел почувствовал, как его яички втянулись и съежились до размера арахиса. В то же мгновение его глаза резко открылись, и землянин увидел, что стоит в медленно текущей реке, одетый в одну лишь набедренную повязку из мягкой кожи. Он стоял согнувшись, и вытянутые руки по локоть уходили в прозрачную воду.

— Ну и ну! — хрипло проговорил Габриел. — Ну и ну. Не двигая ни единым мускулом, он осмотрелся. Судя по длине теней, здесь наступал вечер. Берега были из красного песка. Тут и там из него пробивались островки желто-зеленой травы высотой до бедра. Но внимание Габриела привлекли деревья. «Красные речные камедные деревья», — изумленно подумал он. Красные камедные деревья, точно такие, что растут вдоль водных артерий Австралии, с их бумажно-белой корой, многочисленными изгибающимися стволами и поникающими ветвями. Но, продолжая смотреть, он понял, что эти деревья — единственные знакомые элементы. Оливковой рощице, зеленеющей на пригорке в пятидесяти метрах от берега, определенно нечего было делать у антиподов.

Немного выше по течению в реке, у берега, стоял худощавый мужчина. Подняв руку с тонким, обожженным на огне копьем, он, не отрываясь, смотрел на воду. Его кожа была бронзовой от загара, по плечам ниспадали вьющиеся седые волосы с проблесками рыжины. Габриел видел напряженные мускулы под его натянутой кожей, когда мужчина приготовился к удару. Внезапный выпад — и копье вонзилось в воду. Через несколько секунд оно вышло — неокровавленное. Ничего удивительного с Точки зрения Габриела, учитывая неуклюжесть удара. Пo-видимому, сам охотник разделял это мнение, ибо до землянина донеслось его ворчание:

— Бывают дни, когда утром даже не стоит вставать.

В этот момент что-то защекотало ладонь Габриела. Стараясь не двигаться, он всмотрелся в прозрачную воду и разглядел мелькание ртутного сиропа. Щекотание на миг вернулось. Дальше все было просто. Габриел дал своему осознанию опуститься в кончики пальцев, ожидая… ожидая… ожидая. Касание пера. Его ладони резко сошлись, смыкаясь на увертливом теле, пальцы автоматически отыскали жабры, он выхватил форель из воды и поднял над головой: «Есть!»

В радостном ошеломлении землянин уставился на свою добычу, смакуя атавистический восторг удачной охоты. Краем глаза он заметил, что мужчина смотрит на него, теребя плоский камешек, висящий у него на шее. Размахивая рыбой, Габриел пошел к берегу, весело крича на ходу: