– Мы его видели, – процедил сквозь зубы Марсель Слезоточифф.

– Полюбуйся и ты, – вздохнул Аполлинарий Веченсон, протягивая Евгению папку с надписью «Святая цензура – отдел по надзору за нравственностью и моралью, так что смотрите у меня!».

Пингвин осторожно раскрыл папку, словно опасался, что из нее выскочит цензор собственной персоной.

«Очень нравственный» вариант сценки про писателя и продавца сюжетов заставил Евгения икать.

Добрые сюжеты нравственная сценка За прилавком сюжетного магазина стоит Продавец. Входит Писатель. Писатель. Добрый день. Продавец. Добрый день. Немая сцена. Писатель. Мне нужны сюжеты. Продавец. А просили ли вы сюжеты у Космического Отца нашего? Писатель. Да, но вы же знаете, Он не отвечает на молитвы. Продавец. Конечно, не отвечает. Вы должны были обратиться к Нему через Веронику. Писатель. Правда? Я не знал! Немая сцена. Продавец. Не расстраивайтесь. Еще не поздно. А пока возьмите тетрадь по математике. Писатель. Спасибо! О, это невероятно! Как только я прикоснулся к тетради, в моей голове возникло четыреста семьдесят два новых сюжета! Продавец. Это значит, что ваши мольбы услышаны. Идите же с миром. Писатель уходит. Входят ангелы. Немая сцена. Титры и благодарности Веронике, брату Нимроду и обществу «Духовный очернитель»

Добрые сюжеты

нравственная сценка

За прилавком сюжетного магазина стоит Продавец. Входит Писатель.

Писатель. Добрый день.

Продавец. Добрый день.

Немая сцена.

Писатель. Мне нужны сюжеты.