Женщина освобождена уже по плечи. Двое работают кирками, один выгребает осколки. Работают неаккуратно: удары часто приходятся по голове и плечам. Работники забрызганы кровью.

– Что она тебе сделала? – спрашиваю я.

– Она мне отказала, – спокойно отвечает Касс.

Кирка в очередной раз попадает по голове Клифы. Я не выдерживаю и всаживаю нож в спину могильщика. Двое остальных продолжают работать, будто ничего не произошло.

* * *

Мы выходим из подземелья. Медленно. Тем же путём. Сначала Касс, за ним – я. Следом два могильщика несут Клифу. Её тело изорвано ударами кирки, но сейчас это неважно.

Мы молча минуем пытаемых. Когда мы входим в каминный зал, к нам подбегает шут. Он молчит, но явно чего-то ждёт.

– Где его спутники? – Касс указывает на меня.

– На площади, господин, ждут ваших указаний!

Кто-то из стражников смеётся.

Ударом меча я сношу шуту голову. Касс жестом останавливает дёрнувшуюся было охрану.

– Зачем?

– Я не понимаю шуток.

Мы идём через дом. Но мы не поднимаемся по лестницам, а по длинному коридору выходим в главный холл. Я вижу изнутри резные деревянные двери, ведущие на площадь.

Два человека открывают их настежь. Мы выходим.

Сияет солнце. Фонтан по-прежнему сверкает и переливается. Десять тел уложены в ряд. Виркас изрублен просто в капусту. Поодаль – тела стражников. Их постепенно уносят. Их раз в пять больше. Касс жестом показывает бледным могильщикам отнести тело Клифы к телам товарищей.

– Что теперь? – спрашивает он.

– Теперь мы повезём их к остальным.

– Я с тобой не поеду.

– Я сейчас перережу тебе глотку. А затем – уйду, сам понимаешь.