Кожаный пояс с кобурой и петлями для ножен я отмыл. Он сохнет посреди комнаты.

Мне необычайно спокойно. Почему-то я уверен, что в ближайшее время никто не посмеет меня тронуть.

Меня волнует один вопрос. Нужно будет поспать. Вероятно, Касса придётся привязать потуже. Может даже, к себе.

Он сказал, что наместник примет нас в любой момент. А через наместника будет назначена аудиенция у императора. Не совсем аудиенция.

Император, сказал Касс, будет знать правду. Тогда нам будет предоставлен доступ к vitum. Вопрос в другом. Император захочет узнать mortirum. Он захочет поговорить со мной. Возможно, он попытается подкупить меня. Возможно, взять силой.

Но я не знаю mortirum.

Когда Касс заканчивает, я сижу на мягком диване посреди комнаты и пью прямо из бутылки какое-то вино. Суховатое.

– Ему двести лет, – говорит Касс. – Это была последняя бутылка того урожая.

– Угу, – хмыкаю я. – Невкусное.

Бросаю бутылку Кассу. Он ловит.

– Что дальше? – спрашивает он

– Дальше мы будем беседовать.

Он заворачивается в халат и садится напротив, на другой диван.

Почему-то я ощущаю себя педерастом. Эта мысль вызывает у меня приступ отвращения. Передо мной сидит мокрый голый мужик. А я с ним разговариваю.

Он пьёт вино – тоже из горлышка.

– Как зовут вашего императора? – спрашиваю я.

– Не знаю.

На моём лице написано удивление.

– То есть?

– Император и есть император. Когда он стал императором, я на двух волах пахал землю в дальних провинциях. Тысяча лет прошла.