— Ну да, конечно, — фыркнула Анджелла. — Все вы видите во мне сначала ноги, и только потом — мою грудь. А что творится у меня на душе — вам наплевать, вас интересует только мое тело…

Она могла бы продолжать свою гневную тираду, но Веймар жестом остановил ее.

— Не надо, — попросил он. — Не продолжай. Я и так херовато себя чувствую, не хватало еще твоей ругани. О’кей?

— Ладно, — сказала нехотя Анджелла, махнула рукой и поднялась с пола, отряхнулась, провела ладонью по обтянутой черным кружевом попке, подняла с пола второй пулемет. — Что, пришел в себя?

— Да, вроде бы, — Веймар выдернул торчащую из раны сплющившуюся пулю.

— Вот скоты. Экспансивными бьют.

Простреленная ключица уже начала заживать, перестала кровоточить. Боль утихла. О ранении напоминали лишь разорванная материя бронежилета и огромное пятно почерневшей крови. Анджелла проверила свое оружие, махнула дулом на дверь. Веймар согласно кивнул. Она распахнула дверь, вошла и оказалась в большом просторном зале, судя по всему — столовой. Медленно пройдя это помещение, они оказались перед дверью с надписью «только для обслуживающего персонала». Не колеблясь, Анджелла распахнула дверь и вошла. Это была котельная. Посреди комнаты на деревянном ящике сидел Крозье и невидящим взглядом смотрел на нее. Рядом стоял Мартин Ильм.

— Не надо! — закричал он. — Я не вооружен! Я простой человек, не надо, не стреляйте!

— Что вы с ним сделали? — спросила Анджелла строго.

— Я не успел… честно! — воскликнул Ильм.

Анджелла убрала оружие за спину, подошла к нему. Мартин попятился назад. Она дернулась вперед и вцепилась ртом в его горло. Мартин почувствовал, как тонкие острые изящные клыки с легкостью прекрасно заточенного лезвия рассекают кожу, мышечную ткань, протыкают сонную артерию…

Внезапно что-то произошло с его зрением. Стало темно. Но ненадолго. Сначала он услышал, как где-то рядом зашумел дождь, и чье-то томное сексуальное контральто произнесло ласково:

«Тише. Не говори ничего, не надо…»

Затем перед глазами появилась картинка — в полумраке амбара стоял какой-то молодой мужчина с горящей спичкой в руке.

— Это я, маленькая моя, не переживай. Все хорошо, — сказал он.

Ильм почувствовал, как его пальцы разжимаются, и тяжелый армейский «Кольт» со звоном падает на дощатый пол.

«Господи, что за бред!» — воскликнул беззвучно Ильм. — «Откуда у меня такие тонкие изящные ЖЕНСКИЕ пальцы? Как я здесь оказался? И что стало со мной? Откуда у меня взялась талия? Мои ноги, моя фигура… моя грудь…»

И тотчас все завертелось, и перед его глазами калейдоскопом помчались черно-белые обрывки воспоминаний — все тот же молодой мужчина, колонна автомобилей едет через лес. Ночь и Густав Петер Альк, лежащий на смерзшейся земле среди клочьев собственных внутренностей…