По пастбищам неторопливо расхаживали стада коров, которые охраняли коренастые широкоплечие всадники в цилиндрических шлемах, с курчавыми иссиня-черными бородами и луками в руках. Это было побережье Шема, где не признавали никаких законов, кроме тех, которые здешние города-государства навязывали силой. Конан знал, что дальше к востоку луга и пастбища уступают место пустыне, где уже не было городов и где обитали лишь кочевые племена.

Они упорно держали курс на юг, и вскоре начала меняться даже бесконечная панорама долин с точками городов. Появились первые заросли тамаринда[32] и пальмовых деревьев. Береговая линия становилась все более изрезанной, и за нею виднелись голые песчаные дюны. К морю сбегали многочисленные ручейки, по берегам которых высились стены зеленой и сочной растительности.

Наконец они миновали устье широкой реки, которая впадала в океан, и увидели высокие черные стены и башни Кеми.

Река называлась Стиксом и служила настоящей границей Стигии. Кеми же считался самым крупным портом Стигии и одновременно важнейшим административным центром. Король жил в древнем Луксуре, а в Кеми верховодило жречество, хотя люди шептались, что настоящая столица их страны находится в самом сердце материка, в загадочном заброшенном городе на берегу Стикса. Эта река, берущая свое начало из неведомого источника где-то далеко к югу от Стигии, текла на север на тысячу миль, а потом резко поворачивала на запад, проходила еще несколько сотен миль, после чего впадала в океан.

«Искатель приключений», не зажигая огней, ночью проскользнул мимо порта, и рассвет застал его в небольшом заливе в нескольких милях к югу от города. Залив со всех сторон окружали топи и заросли мангровых деревьев и пальм в переплетении лиан, которые кишмя кишели крокодилами и змеями. Обнаружить их здесь было практически невозможно. Конан помнил это местечко еще с прежних времен; он уже бросал здесь якорь раньше, в бытность свою корсаром.

Когда они крались мимо города, чьи огромные черные бастионы высились на двух песчаных отмелях, в кольце которых и лежала бухта, то на стенах горели багровые факелы и из-за них доносился негромкий рокот барабанов. В порту, в отличие от Аргоса, судов практически не было. Стигийцы не строили свою славу и могущество на кораблях и флотах. Разумеется, у них имелись в наличии торговые суда и боевые галеры, но количество их по сравнению с сухопутной армией было ничтожным. Большая же часть их флота курсировала по великой реке, избегая выходить в открытое море.

Стигийцы были древней расой – смуглые неразговорчивые люди, могущественные и безжалостные. В незапамятные времена их владычество простиралось далеко на север от Стикса, за луга и пастбища Шема, захватывая и плодородные плоскогорья, на которых сейчас раскинулись Котх, Офир и Аргос, вплоть до самой границы с древним Ахероном. Но Ахерон пал, и варварские племена предков хайборийцев в волчьих шкурах и рогатых шлемах устремились на юг, потеснив прежних властителей. Однако же стигийцы ничего не забыли.