– У меня по-прежнему есть друзья в горах, – отозвался он. – В Куракзаи есть вождь, который приютит тебя, пока я не разберусь с афгули. А если они откажутся от меня, то я поеду с тобой на север, в степь, к казакам. Одно время я был гетманом Свободного Братства, прежде чем отправиться на юг. Я сделаю тебя королевой на реке Запорожка!

– Но я не могу! – запротестовала она. – Ты не смеешь удерживать меня…

– Если мысль эта вызывает у тебя такое отвращение, – пожелал узнать он, – почему же ты столь охотно сдалась?

– Даже королева остается женщиной, – ответила она и залилась краской. – Но именно потому, что я королева, я должна думать о своем королевстве. Не увози меня в чужую страну. Поедем со мной в Вендию!

– И ты сделаешь меня королем? – с сардонической усмешкой поинтересовался он.

– Видишь ли, существуют некоторые обычаи… – запинаясь, начала было она, но Конан лишь зло рассмеялся, прервав ее.

– Да-да, цивилизованные обычаи, не позволяющие тебе поступать так, как хочется. Ты выйдешь замуж за какого-нибудь престарелого монарха с равнин, а мне придется идти своей дорогой, унося воспоминания о нескольких поцелуях, украдкой сорванных с твоих губ. Ха!

– Но я должна вернуться в свое королевство! – беспомощно повторила она.

– Зачем? – сердито спросил он. – Чтобы натереть мозоли на пятой точке, восседая на золотом троне, и выслушивать славословия от разряженных в бархат злонамеренных глупцов? Где же выгода? Послушай меня; я родился в горах Киммерии, где все люди – варвары. Я служил наемником, был корсаром и казаком. Кем я только не был! Какой король странствовал по своему желанию, сражался в боях, любил женщин и завоевывал добычу, как я? Я пришел в Гулистан, чтобы собрать армию и пройтись огнем и мечом по королевствам Юга – и твоему среди них. И то, что я стал вождем афгули – только начало. Если я сумею договориться с ними, через год под моей рукой будет дюжина племен. А если не сумею, то вернусь в степи и стану грабить пограничные туранские поселения с казаками. И ты поедешь со мной. К дьяволу твое королевство; твои подданные умели защищаться и заботиться о себе еще до твоего рождения.

Она лежала в его объятиях и смотрела на него, чувствуя, как надрывается ее сердце в безрассудном и страстном желании, отвечая на безмолвный призыв его души. Но тысячи поколений великих предков легли ей на плечи тяжким грузом.

– Я не могу! Не могу! – беспомощно повторяла она.

– У тебя просто нет другого выхода, – заверил он ее. – Ты… какого дьявола?

Йимша осталась в нескольких милях позади, и сейчас они ехали по горной гряде, разделявшей две глубокие долины, поднимаясь на гребень, с которого открывался вид на низину по правую руку. А там шла жестокая сеча. Ветер дул им в спину, унося звуки боя, но снизу упрямо долетал громкий лязг стали, топот копыт и крики сражающихся.