В центре площади палач принялся раздувать угли мехами. В руке он держал инструмент, который светился ярким вишневым пламенем в темноте. Ропот толпы заглушал его слова, но Конан знал, что сейчас палач пытается выведать у Аахмеса подробности заговора. Пленник отрицательно покачал головой.

В голове у Конана зазвучал настойчивый внутренний голос, призывающий его как можно скорее вернуться домой. В гиперборейских землях Конану доводилось присутствовать при ученых беседах жрецов и философов. Они часто спорили о том, существуют ли духи-хранители и могут ли люди мысленно общаться друг с другом. Будучи твердо уверенным в том, что все они сумасшедшие, он тогда не придал их словам большого значения. И только сейчас он понял, что они имели в виду. Он попытался отогнать от себя тревожные мысли, считая их плодом своего воображения, но они упрямо возвращались, еще более настойчивые, чем прежде.

В конце концов Конан не выдержал и обратился к своему адъютанту:

– Монго, принимай командование до моего возвращения.

– Куда вы направляетесь, лорд Конан? – спросил чернокожий воин.

– Проедусь по улицам, проверю, не собралась ли где под покровом темноты банда каких-нибудь негодяев. Будь внимателен и поддерживай порядок, я скоро вернусь.

Конан развернул лошадь и рысью выехал с площади. Толпа разомкнулась, пропуская его. Ощущение тревоги усилилось. Он перевел лошадь в галоп и вскоре натянул поводья, останавливая ее перед своим домом. Вдали прогремел первый, еще слабый раскат грома.

В доме было темно и тихо, если не считать огонька в задней половине. Конан спешился, привязал лошадь и шагнул через порог, положив ладонь на эфес меча. В то же мгновение он услышал испуганный крик, в котором узнал голос Дианы.

Конан с проклятиями устремился вглубь дома, выхватывая на ходу меч. Крик доносился из гостиной, в которой царила темнота, рассеиваемая лишь робким светом одинокой свечи, горевшей на кухне.

У дверей гостиной Конан замер, завороженный представшим перед ним зрелищем. Диана съежилась на низенькой кушетке, застеленной шкурой леопарда; руки и ноги ее были обнажены, шелковая ночная рубашка сбилась на сторону. В расширенных глазах девушки застыл ужас.

А посреди комнаты висел серый клубящийся туман, медленно обретавший жуткие очертания. Из прозрачной дымки проступили покатые, поросшие шерстью плечи и толстые звериные лапы. Затем возникла огромная свиная морда с острыми как бритвы клыками и щелкающими челюстями.

Тварь появилась словно бы из ниоткуда, вызванная к жизни демонической магией. В памяти у Конана ожили древние легенды – передаваемые шепотом из уст в уста рассказы о страшных неуклюжих созданиях, бродящих в темноте и отличающихся нечеловеческой злобой и яростью. На долю секунды атавистические страхи заставили его заколебаться. А потом, испустив яростный крик, он прыгнул вперед, чтобы вступить с бой, – и споткнулся о тело чернокожей служанки, которая лишилась чувств и сомлела прямо в дверном проеме. Конан во весь рост растянулся на полу, и меч вылетел из его руки.