— Соплив…
Как бы в подтверждение этих слов в боку стога словно бы открылась пышущая удушливым дымом топка, и оттуда кубарем выкатился отчаянно кашляющий и плачущий хангар. От него тоже валил дым. Святомир без церемоний врезал ему кулаком в ухо и придавил к земле, наступив на горло:
— Приехали, прр, — довольно сказал он. — Одно поднимешься, не то помочь?
— Зачем ему вставать? — удивлённо спросил Йерикка, и Святко отозвался:
— А чтоб я глянул, как он упадёт.
— Да как он встанет, если его ноги не держат, — добавил Олег.
— Так скрутим его, да и кинем в обрат, — Святомир с наслаждением повозил ногой на горле хангара, который закрыл глаза; веки у него трепетали.
— Верёвка пропадёт, — оспорил Йерикка, и Святомир внёс новое предложение:
— Так часом руки-ноги ему порубить, оно и вязать не потребуется!
Йерикке предложение понравилось, но Олег возмутился:
— Дикость какая-то, чесслово!
— У тебя есть своё предложение? — заинтересовался Йерикка.
— Угу, — Олег воткнул хангару в грудь конец меча и несколько раз повернул оружие, вызывая с каждым поворотом новый фонтан крови изо рта. — Вот и всё, — он наступил на грудь убитого и вырвал клинок. Хангар захрипел негромко и застыл.
— Скучно и неинтересно, — разочаровался Йерикка и процитировал смутно знакомое:
— …вы дерётесь ради драки, Ради смеха льёте кровь. И когда предсмертный крик Затрепещет, словно птица — Ваша совесть ни на миг не пробудится!..— Ладно, пошли в весь.