— Переберёмся за Ольховую. Да и на Тёмную Гору пойдём.
* * *
Погода чудила. Светило солнце, Земля на открытых местах подсыхала, курясь паром, прямо на глазах. В рощах щебетали птицы, вид с холмов на голые поля и медно-красные с золотом рощи настраивал на умиротворённый лад.
— По-моему, — угрюмо сказал Йерикка, — эта погода — штучки данванов. Они могут её корректировать.
— Зиму отменят, что ли? — удивился Олег. — Круто.
— Отменить не отменят, а задержат — сам видишь…
Чета выбралась на просёлок. Пустынный в обе стороны, он обеспечивал хорошую слышимость, и мальчишки посбрасывали плащи, кольчуги, рубахи и куртки, оставшись почти все голыми по пояс. Большинство даже разулись — идти босиком по тёплой и влажной земле оказалось приятнее, чем в мокрых кутах.
Умиротворённое настроение снизошло на всех до такой степени, что Гостимир хотел спеть, но Олег опередил его и проникновенным голосом затянул туристскую — под общие смешки:
— Восемнадцатый день ни корки — Терпеливо несём эту кару! Вот вчера доели опорки, А сегодня сварили гитару. Тяжело по горам пробираться, (А голодными — бесполезно!) Мы пытались поужинать рацией, Но она оказалась железной… Мы мужчины! Не потому ли Так упрямо идём к своей цели?